– Какая кнопка? – раздраженно переспросил Колышев.
– Обыкновенная. Которая выключает твоего робота. В общем так, на обычном месте тебя будет ждать человек. Он даст данные по объекту, который нужно убрать. Справится твоя девочка без шума и пыли, мы ее купим. Как договаривались. Нет – значит, считай, что любовь не вышла и ты дешево отделался. Убивать мы тебя не будем, – сдержанно хихикнул незримый собеседник, – таких, как ты, мочат свои же, рано или поздно.
Глаза Вадима выцвели, став похожими на бельма, но он нашел в себе силы, чтобы побороться еще немного…
– Хорошо… – деревянным голосом произнес он, сжимая трубку во вспотевшей ладони. – Я хочу получить половину денег наличными, в качестве аванса. От того человека, который даст мне координаты объекта.
Некоторое время на той стороне молчали.
– Заметано, – наконец согласился голос. – Но не думай, что ты сможешь куда-нибудь сдернуть, – мы знаем, где ты окопался, и лучше тебе сидеть в своей берлоге вместе с денежками, пока все не утрясется тем или иным образом. Ты понял?
– Да… – обреченно ответил Вадим.
– Тогда последний вопрос. Где у нее кнопка?
– Подробные инструкции по управлению вы получите в обмен на вторую половину денег, – сжав зубы, ответил Вадим. – Это будет гарантией моей безопасности.
Он ждал, что ему ответят, но на том конце просто отключили связь.
* * *
Лада не слышала этого разговора.
Сидя в тоскливой, сумеречной тишине подле кровати Антона, она пыталась, но не могла понять перемены, происходившие в ее душе.
Ей страшно хотелось вернуться назад, в то состояние, в котором она пребывала до встречи с Антоном Петровичем. Тогда ее мир был узок, желания скромны и прямолинейны, а жизнь пусть тяжела, но понятна.
Сейчас все было совсем иначе. Мир распахнулся перед ней во всей своей многоликости, но не стал от этого менее злым и враждебным. Ладе казалось, что у нее под ногами разверзлась пропасть и она падает в нее, не видя дна и не имея возможности зацепиться в своих мыслях хоть за что-нибудь, чтоб замедлить это безнадежное падение в БЕЗДНУ.
У нее исчезла точка опоры. Смысл жизни, как бы ничтожен и убог он ни был в ее нищем прошлом, вспоминался сейчас как благо, великий, но утраченный дар…
Лада встала, подошла к секретеру, на котором сиротливо горел ночник, открыла дверцу и бессильно облокотилась о свою руку, глядя в черные глубины открытого ящика.
Такой же черной была сейчас ее душа. Падение в бездну продолжалось, и каждая секунда преподносила новые и новые муки, мир смыкался вокруг, подобно душному склепу. Машины, которые обучали ее по приказу Колышева, впихнули в сознание Лады слишком много знаний, а ее мозг, изголодавшийся, но не потерявший способности мыслить, совершенно неожиданно ПЕРЕВАРИЛ все полученные сведения.