– Но…
– Никаких протестов. Я был прав, – открывая дверь машины, произнес он.
В этот момент Лада, уловив звук отчетливо клацнувшего замка, начала резко поворачиваться, и одновременно на темной ткани дорожной сумки, в такт ее движению, выросла небольшая выпуклость, там, где изнутри в нее уперся пистолетный глушитель.
Она завалила все. Все испытания, тесты, все, что только возможно завалить. Позволила обвести себя вокруг пальца, и теперь ей уже было все равно, она понимала, что приговорена тем непонятным, неведомым ей кругом обстоятельств, который сомкнулся вокруг нее жестоким, неразрывным кольцом.
Двое из «Лендровера» наверняка поджидали ее тут.
В ее душе царила абсолютная пустота. Покинув дом, Лада вдруг отчетливо поняла, что там, вместе с отчаянным бессилием, осталась и ее непрожитая жизнь. Теперь она уже точно не сможет ничем помочь ни себе, ни Антону, скорее всего, именно тут, в этом парке, будет поставлена жирная точка в списке ее мучений…
Она не ошиблась.
От звука хлопнувшей сбоку дверцы по ее коже пробежал озноб.
Поворачиваясь на звук, она одновременно чуть надавила на курок, так, что палец заныл на упругой собачке спускового механизма…
– Лада!…
«Это НЕ ТА МАШИНА!..» – метнулась в ее сознании отчетливая, запоздалая мысль, но рефлекторное движение пальца уже невозможно было остановить, ткань дорожной сумки прорвалась маленьким обгорелым пятнышком…
Из простреленного радиатора «Волги» с правительственными номерами ударила шипящая, тоненькая струйка перегретого тосола…
– Антон!…
Костюм с чужого плеча мешковато сидел на его исхудавшей фигуре. Лада остановилась, словно обезумев… Она НЕ ВЕРИЛА ТОМУ, ЧТО ВИДЕЛА…
Это был Колвин. Похудевший, с землистым лицом, заострившимися чертами, точно такой, каким она видела его несколько дней назад, неподвижного, застывшего в состоянии между жизнью и смертью, под постоянным, попискивающим контролем реанимационных аппаратов…
Это был он…
Тонкие дрожащие пальцы Лады непроизвольно поднялись к лицу, зажимая рот. Сумка, соскользнув с ее плеча, глухо стукнула о землю.
Живой…
– Антон… – вдруг поверив в его реальность, горестно выдохнула она и, уже не смея удерживать брызнувших слез, кинулась к нему.
– Ладушка… – Он неловко прижал ее к себе, сам еще не до конца веря в то, что все происходит на самом деле.
В салоне министерской «Волги» водитель в чине полковника контрразведки сидел, потрясенно переводя взгляд со струйки бьющего вертикально вверх пара из простреленного радиатора машины на Антона Петровича и Ладу, которые, не замечая ничего вокруг, стояли, опершись о простреленный капот, и смотрели друг другу в глаза, не говоря больше ни слова.