Только где он? Тонкая курсовая нить, проложенная по замысловатой и малопонятной схеме, вела через десятки миров, уходя в такие глубины мироздания, где возможно никогда не бывал ни один человек.
А как же тогда машины? Они ведь созданы людьми?
Ортега, которым владели схожие чувства, пробрался по узкому проходу между двумя рядами наклонных капсул, и сел во второе кресло рядом с Шевцовым. Посмотрев на приборные панели, он перевел взгляд на обзорные экраны, где простиралась панорама очередной искаженной реальности.
– Как ты думаешь, кого мы встретим в конце пути?
Антон пожал плечами. Он мысленно задавался тем же вопросом.
– Надеюсь, что людей. Только не знаю какими они будут.
– В смысле?
– Тот, кто отправил машины на разрушение миров и захват их обитателей, преследовал определенную цель. Не думаю, что это доброе побуждение.
– Верно. Ты хочешь вступить с ним в бой?
– Я хочу понять, что происходит. Глупо верить в догмы об абсолютных злодеях. Я кое-что вспомнил, Дилиан, и могу поклясться – их не бывает. Но у любого явления есть породившая его причина и смысл.
– Ты так странно рассуждаешь, что мне непонятны твои слова… Что ты вспомнил? Я никогда не видел тебя таким.
– Смерть Дилиан. Собственную смерть.
– Ты умирал?
– Если верить воспоминаниям – да. Это произошло очень давно, в абсолютно ином мире. Могу рассказать, если хочешь…
– Пожалуй не нужно. Хотя я не понимаю, разве можно умереть, а затем воскреснуть?
– Я сам многого не понимаю. Но сила тех эмоций… – Антон говорил задумчиво, уже не обращаясь к Дилиану а скорее высказывая вслух терзавшие его мысли. – Я пережил за несколько минут столько, что хватило бы на целую жизнь. Ты можешь поверить, что когда-то я жил, не имея даже представления о том, как следует обращаться с оружием?
– Нет. – Покачал головой Ортега. – Не верю. Ты прирожденный воин.
– Боюсь меня необратимо изменила смерть.
– Боишься? Разве быть воином, защищать свой дом, своих людей – это зазорно?
– Ты не понимаешь меня. Я не о том. Почему воспоминания никогда не приходили раньше, а вернулись именно сейчас, после вторжения машин? В чем причина? Я больше не могу оставаться прежним. Вся наша долгая жизнь кажется мне какой-то глупой насмешкой, прозябанием.
Дилиан лишь сокрушенно покачал головой.
– Поэтому ты не захотел восстанавливать разрушенный мир?
– Какой в этом смысл? – Снова спросил Антон. – Какой смысл строить, зная: может быть завтра они вернуться и вновь разрушат созданное. Да и не спроста все это…
– Хорошо, господин. – Привычное обращение прозвучало в устах преданного воина с неожиданной резкостью. – Я встану рядом с тобой и буду драться, куда бы не завезла нас эта машина…