— Я сигару ещё хочу выкурить, — закапризничал Зарин. — Покуда не выкурю — не уйду.
Алексей наклонился к собутыльникам и сказал им, понизив голос:
— Валите оба от греха подальше! Живо! Здесь тот, кого я ищу; сейчас станет горячо.
Дергачи изменились в лице. Не заставляя себя уговаривать, они дружно встали и взялись за фуражки.
— Да, нам и впрямь уже пора. Засиделись. Спасибо за угощение, господин Лыков, как-нибудь свидимся.
Услышав произнесённую фамилию, Мишка Самотейкин одним прыжком вскочил на ноги. Аллилуйя ойкнул и виновато приложил ладонь к губам.
— К выходу! — скомандовал Алексей, а сам развернулся и пошёл на колбасника. Тот окрысился и двинулся ему навстречу. «Мощный и уверенный; видать, не били ещё никогда», успел подумать Лыков, и схватка началась.
С самого начала сыщик занял такую позицию, чтобы видеть все двери и не дать Рупейто подкрасться сзади. Для этого он развернул колбасника спиной к стойке. Противники сошлись и обрушили друг на друга град ударов. Очень быстро Алексей понял, что Мишка не уступает ему в силе, но более медлителен. Его огромные кулаки летели, как пушечные ядра. Если Лыков не успевал увернуться и принимал удар на защиту, всё его тело содрогалось от страшного потрясения. Предплечья, казалось, вот-вот сломаются. Его ответные выпады все достигали цели, не нанося при этом противнику видимых повреждений. Но вот наконец Алексей мощным прямым так достал Самотейкина, что голова у того откинулась назад на поларшина; на секунду Мишка застыл. Левым боковым сыщик чуть подправил мишень, и повторным прямым правой задвинул колбаснику аккурат в подбородок. В этот удар он вложил всю силу. Бандит затрясся, словно в припадке эпилепсии, и на подгибающихся ногах сделал несколько неверных шагов к стулу. Тут вдруг из-за его спины выбежал Рупейто-Дубяго. Он схватил со стола новую портфель из тиснёной свиной кожи и бросился с ней к выходу. Лыков в два прыжка нагнал его, взял за ворот и развернул к себе лицом.
— Попался, кирасир хренов!
Серые на выкате глаза Дубяги смотрели на сыщика с волчьей ненавистью. Он хотел что-то ответить, но булькнул горлом и смог издать только злобный хрип. Лыков отобрал уже было портфель, но тут сзади кто-то положил ему руку на плечо. Он обернулся — перед ним, как ни в чём не бывало, стоял колбасник и ухмылялся.
В последнюю секунду сыщик успел чуть отшатнуть корпус. Видимо, это его и спасло. Мишка отвесил Алексею такую затрещину, что искры полетели из глаз. Он опрокинулся на стол, с грохотом разнёс его в щепки и потерял сознание…
Уже через несколько мгновений Лыков очнулся и с трудом поднялся на ноги. Его шатало, голова раскалывалась… В трактире было пусто. Сыщик выбежал на улицу. У дверей стояла коляска на летнем ходу, и Рупейто орал из неё извозчику: