— О чем ты ей рассказал?
— Только о том, что мы в тот день выяснили. Но она знала уже практически все. Я сказал, что, по твоим словам, это похоже на Кукольника. Не слишком-то много, правда, Гар... Тем более, что почти все это на следующее утро появилось в газете. А Бреммеру я о том ничего не говорил, честное слово.
— Ты сказал ей, что я там был? На месте преступления?
— Да, сказал. Невелик секрет!
Несколько мгновений Босх размышлял. Музыканты заиграли композицию Билли Стрейхорна под названием «Пьяная жизнь». Поскольку столик находился в глубине зала, музыка звучала не особенно громко. Пытаясь отыскать знакомых, Босх обежал глазами сидящих и обнаружил у стойки Бреммера, который лелеял свою кружку пива. С ним находилось несколько человек, похожих на журналистов. У одного из них был даже длинный блокнот, какие репортеры всегда таскают в заднем кармане брюк.
— А вот и Бреммер. Может, он хочет уточнить у тебя какие-нибудь детали после того, как мы с тобой завершим разговор?
— Гарри, это не я!
На сей раз Босх простил ему «Гарри». Происходящее уже утомило и вымотало его. Ему хотелось поскорее закончить со всем этим, уйти отсюда и поехать к Сильвии.
— Сколько раз ты с ней разговаривал?
— Каждый вечер.
— Ты сам ходил к ней на доклады?
— Я служил. Мне нужны были деньги. После того, как я встретился с ней в первый раз, она схватила меня за яйца. Сказала, что я должен сообщать ей все новости о ходе расследования, иначе она расскажет и тебе, и в отделе внутренних расследований, что информация поступала от меня. Сука, она даже ни разу мне не заплатила!
— Почему сегодня она так быстро ушла из бара?
— Она сказала, что процесс завершен, завтра состоятся заключительные выступления, так что ее больше не волнуют подробности следствия. Заявила, что отпускает меня на волю.
— Но на этом дело не закончится. Ты ведь сам понимаешь, разве не так? Теперь, как только ей понадобится какая-то закрытая информация по нашей линии, она будет обращаться к тебе. Ты у нее в кулаке, дружок.
— Знаю. Придется с этим жить.
— И ради чего все это? Какую цену ты ей назначил — тогда, в первый раз?
— Я хотел, чтобы она заплатила по одной из моих закладных... Я заложил дом, и теперь не могу ни продать его, ни выкупить. Просто не представляю, что делать.
— А как со мной? Тебя не волнует, что мне-то теперь делать?
— Волнует. Конечно, волнует.
Босх снова посмотрел на музыкантов. Они продолжали играть Стрейхорна, на сей раз — «Кровавый счет». Лучше всех был саксофонист — он не фальшивил и не сбивался с такта.
— Что ты теперь будешь делать? — спросил Эдгар.