— Но кое-что ты все-таки забыл, Босх, — нарушил молчание Бреммер. — Пистолет-то у меня. А теперь признайся, кого еще ты заставлял слушать свои идиотские россказни.
— Дай досказать до конца, — не унимался Босх. — Новый стишок, который ты подбросил мне в минувшие выходные, был только для отвода глаз. Ты хотел заставить психолога и всех остальных поверить в то, что, убив Чэндлер, сделал мне одолжение. А может, прикидывался психопатом. Ведь верно?
Бреммер ничего не ответил.
— Это должно было скрыть истинный мотив, заставивший тебя расправиться с ней. Ах, как тебе был нужен этот конверт! Черт возьми, до чего все просто! Ты постучал к ней в дверь, а она запросто впустила к себе знакомого репортера. Вот и ты меня к себе впустил. Запомни, Бреммер, знакомые часто бывают очень опасны.
Бреммер по-прежнему молчал.
— Ответь мне на один вопрос, Бреммер. Почему одну записку ты подбросил, а другую отправил по почте? Знаю, в отделение ты зашел как репортер, потолкался там малость и оставил бумажку на конторке в приемной так, что никто и не заметил. Но зачем ты ей-то отправил записку по почте? Очевидно, это было твоей ошибкой. Именно потому тебе пришлось пойти к ней и убить ее. Но как тебя угораздило так ошибиться?
Репортер посмотрел на Босха долгим взглядом. Потом перевел взгляд на пистолет, чтобы еще раз удостовериться в гарантии собственной безопасности. Оружие производило на него неотразимое впечатление. Босх знал, что это надежная ловушка.
— Статья должна была появиться в ту субботу, во всяком случае, стояла в плане. Однако какой-то козел-редактор задержал ее и поставил только на понедельник. А я отправил письмо, еще не успев просмотреть субботнюю газету. Это была единственная моя ошибка. Но ты совершил куда более серьезную ошибку.
— Правда? Какую же?
— Ты пришел сюда один...
Теперь настала очередь Босха испуганно умолкнуть.
— Почему ты пришел один, Босх? Не так ли ты поступил и с Кукольником? Пришел к нему один, чтобы прикончить — спокойно, без посторонних...
Босх ненадолго задумался.
— Хороший вопрос.
— Тогда это была твоя вторая ошибка. Ты думал, что я, как и он, не смогу оказать сопротивления. Да, он был ничтожеством, за что и поплатился. Ты убил его — туда ему и дорога. Но теперь пришла твоя очередь умереть.
— Отдай пистолет, Бреммер.
Тот рассмеялся, будто Босх сморозил невесть какую глупость.
— И ты веришь...
— Сколько их всего было? Скольких женщин ты похоронил?
В глазах Бреммера заполыхали хвастливые огоньки.
— Достаточно. Мне вполне хватает.
— Так сколько же? И где они?
— Ты этого никогда не узнаешь, Босх. И это будет твоей мукой — последней мукой: проиграть игру, так ничего и не узнав.