Бросать «Рейдзё» Кэю откровенно не хотелось, но хайтин понимал, что это необходимо, и потому покинул тонущую куай–сё одним из последних. На главной палубе его уже поджидал теплый прием от лица тех, кто все еще считал новый корабль Реёко своим собственным. Хайтину пришлось спешно устранять это заблуждение, и уже в который раз за его долгую службу немаловажную роль здесь сыграли боевой опыт и непредсказуемый стиль «воина воды».
От невысокого кряжистого тяжеловеса противник почти всегда ожидал лишь обычных прямолинейных, но сильных ударов. Такие воины по определению должны сражаться грубовато, без лишних изысков и финтов, добиваясь в итоге победы не столько хитрыми изощренными приемами, сколько собственной выносливостью и бесконечными выматывающими атаками в сочетании с такой же простой защитой. Редкие исключения лишь подтверждали это правило, по мнению Реёко. Только раз ему встретился противник, оказавшийся достаточно быстрым и везучим, чтобы предугадать и оценить истинные способности хайтина Кэя. Тот пожилой ракурт засел в памяти у него на всю оставшуюся жизнь, и даже на смертном одре «воин воды» ожидал теперь его появления в череде воспоминаний, когда собственный разум Кэй окончательно исчезнет в горячечном бреду. Поединок с безымянным воином, чьи одежды не украшали ни цветастые гербы больших семейств, ни многочисленные трофейные драгоценности, продлился более часа, и Реёко никогда не вспоминал о том случае с радостью или с удовлетворением. Никогда прежде он не был так близок к смерти, как в тот самый раз.
Матрос–юнь, зычно крича, бросился на хайтина, едва спрыгнувшего на дощатую палубу, замахиваясь прямым «морским» палашом. Реёко легко отбил его выпад, и клинок его абордажной сабли, описав замысловатую петлю, рассек неудачливого врага от плеча до пояса. Следующий противник даже не успел ударить. Третьего Кэй заколол наградным хайтин–хэ, который держал в левой руке, толкнув перед этим в сторону противника тело его предшественника, которое едва не сбило матроса с ног. Куда именно стоит прокладывать себе путь, Реёко прекрасно знал. Сердце и мозг любого корабля — это его командирский мостик. Тот, кто удерживает это место, тот и контролирует судно, не столько даже тактически, сколько просто в моральном плане.
Быстро шагая по палубе и обрастая свитой из имперских воинов, подобно гигантской морской акуле, таскающей за собой целый косяк мелких хищных рыбешек, Реёко с пугающей скоростью устранял со своей дороги любого, кто пытался ему помешать. В половине случаев, хайтин даже и не пытался убить врага, подсеченной ноги или сломанной челюсти было порой вполне достаточно. Задержек и филигранной расправы удостаивались лишь самые назойливые, остальных Реёко просто бросал «на растерзание» своим спутникам.