Шиверы кончились неожиданно. Река еще долго волновалась, крутила и всплескивала, но крупных камней больше не было.
Поворот – и снова спокойная гладь, мелкая рябь, веселые блики солнца. Мирная провинциальная речушка. Вот-вот покажутся на берегу деревенские избы, подмостки, бабы с бельем. Не верилось, что те буруны и эта гладь – одной воды.
А затем, миновав поворот, Князев увидел, что речку вдалеке пересекает широкая желто-белая полоска, за ней снова пространство воды, отчетливо видны оба берега и… Что за чертовщина? Третий берег поперек русла. Высокий, со щеточкой тайги. Плыть вроде бы некуда. Тупик.
Князев зажмурился, отогнал странное видение. Теперь их несло прямо к порогу в устье Деленгды, а дальше Тымера и ее правый берег.
Надо высадиться, посмотреть порог. Уж очень бурлит…
А может, не стоит? Проскочить с ходу?
Нет, пристать!
– К берегу! – крикнул Князев и длинным гребком развернул лодку. – Поднажми!
Берег скалист и крут, сразу не пристанешь. Ах, елки зеленые, не успеть! Порог уже рядом…
– А ну, назад! Правым греби, левым табань!
Камни как поднятые морды чудовищ. Метровые буруны. Оглушающий грохот. В средине по самому стрежню – узкий проход.
– Нажми! Не успеем!
Они успели, но лодка вышла на стрежень боком и ее мгновенно развернуло поперек.
– Держись!!
Лодка уже не слушалась руля, порог перебрасывал жевал ее зубастой пастью. Какой там порог – целая лестница! Они боками считали ступеньки. Оглохшие, ослепшие. В провалах между горами воды мелькало близкое дно. Вцепились в веревки, мокрые с головы до ног. По пояс в воде. Беспомощные младенцы. Вода и камни. Бессильно, как руки утопленника, болтаются брошенные в уключинах весла. Мощный толчок, с маху, серединой. Круто, как в вираже самолета, сдвинулось набекрень небо. И все. Лодка заскакала на частых волнах.
Берега сразу раздались, вода потемнела.
Лодка все еще плыла боком, но они смотрели не вперед, а назад. На пологую длинную лестницу, покрытую грязно-белой пеной.
– Чертова мясорубка, – еле выговорил Князев. Заблоцкий криво улыбался посеревшими губами. Оба смотрели на порог, не отрываясь. Только что они были там, в самой чертопляске.
– Сверху он безобидней, – сказал Князев.
– Куда, к черту, – без всякого выражения сказал Заблоцкий.
– Ну, лихо мы с тобой…
Клипер-бот плавной дугой выносило в Тымеру.
Пристали кормой. Князев выпрыгнул первым, подтянул лодку, за ним, прихрамывая, выбрался Заблоцкий, пожаловался: – Ногу отсидел! – и заковылял по берегу. Полез в нагрудный карман за куревом и свистнул – сигареты раскисли, полопались, мокрый табак перемешался с бумагой – черпай пригоршней и выбрасывай.