Князев выпрямился, скрипнул нарами.
– Я что-то не понял. Какие иллюзии?
– Разные заманчивые прожекты, либерализм, чистоплюйство и прочее. У нас, руководителей, один бог – План! Это не всепрощающий Христосик, это бог языческий, кровожадный, он требует жертвоприношений, и мы, руководители, его жрецы!
Помолчав, Арсентьев добавил:
– Вы только не думайте, что я вас уговариваю или отговариваю. Поговорить с вами меня просил сам Иннокентий Аполлинарьевич, я выполняю его поручение и заодно, так сказать, информирую вас о специфике данной должности. Поймите меня правильно.
Князев не отрываясь смотрел вниз на щегольские брезентовые сапожки Арсентьева, туго облегающие его икры, подумал: «В маршрут бы в них, по ернику и болотам…» И еще подумал, спокойно и безучастно: «Не сработаемся…»
– Что же вы решили? – вкрадчиво спросил Арсентьев.
– Допустим, я соглашусь. Ну и что тогда?
Арсентьев настороженно взглянул на Князева, поджал тонкие губы:
– Партию передадите Афонину, сами вылетите в Туранск, примете дела у Седых, он на днях будет, а затем инспекционное турне по всем геологическим подразделениям.
– И когда нужно всем этим заняться?
– Что значит «когда»? – раздраженно сказал Арсентьев. – Геологическая служба экспедиции обезглавлена, из полевых партий поступают радиограммы, требующие оперативной помощи, а вы спрашиваете «когда!» Не «когда», а завтра, немедленно, черт побери!
Князев покачал головой.
– Немедленно не получится. Я мог бы дать принципиальное согласие, но не сейчас. С первого октября, допустим. Когда полевой отчет защитим. Короче, после поля.
Арсентьев сдвинул белесые брови, поджал губы. У Князева дрогнуло сердце, очень уж нехорошее лицо сделалось у начальника экспедиции.
– А вы, оказывается, осторожный человек, – сказал Арсентьев. – Хотите прийти на готовое? Боитесь ответственности? На камералке можно руководить, с управлением телефонная связь…
– Вы совсем не так меня поняли! – воскликнул Князев, краснея. – Знаете, какое у нас поле? Июнь, июль, август – и все. Потом снег, ледостав. И за какие-то сто дней надо во всем разобраться, составить карту, а ко всему еще выполнить план. По проекту у меня на полевых работах сорок семь человек, а фактически двадцать один, экономия фонда зарплаты. Так как мы должны вкалывать, чтобы успеть все? А вы хотите, чтобы я занимался другими делами!
– Вы считаете себя незаменимым в роли начальника партии?
– Нет, почему же! Просто я убежден, что Афонин это дело завалит.
– Хорошо, допустим, что вы руководствуетесь интересами своего хозяйства. Но почему ради процветания одной поисковой партии должно ухудшаться качество геологической службы всей экспедиции?