Они перешагнули высокий порог, и сразу стало невозможно говорить — такой тут стоял шум и звон. Пройдя немного коридором, они вошли в длинный с широкими окнами цех. Здесь было много света и золотого блеска, у станков высились столбы из только что обточенных бронзовых колец. На одном из станков работала Марина. Когда Женя и Дмитрий подошли к ней, она кивнула им головой, улыбнулась и опустила сверло, которое от быстрого вращения казалось прозрачным. Сверло ушло в металл, как в масло, брызнув дождиком золотистой стружки.
Движения рук Марины были сноровисты и неутомимо размеренны; они показывали ту особую натренированность, которая бывает у людей, особенно у женщин, годами выполняющих однообразные операции.
Марина, поворачивая кольцо и опуская на него сверло, продолжала работать, как бы говоря этим: «Вот так я и сверлю гнезда роликов каждый день, и ничего в моей работе особенного нет: сверлю и сверлю, перекладывая кольца из одного золотого столбика в другой. Идите дальше, смотрите весь завод».
Верная своему намерению показать Дмитрию его родных на работе, Женя увлекала его дальше по заводу.
— Теперь к Вике зайдем, — прокричала Женя, когда они снова вышли из цеха в темный коридор. — А тем временем вторая смена заступит и Александр Николаевич придет.
Она быстро провела его в другой цех, где в конторке они; и нашли Вику, сидевшую за старым канцелярским столом. В черном халате и туго повязанном простом платочке на голове, она выглядела совсем не красавицей. Перед ней лежал большой подшипник, и Вика, подперев щеки кулаками, спокойно созерцала его. Заметив вошедших, она положила руки на стол и выпрямилась. Можно было подумать, что она только-только свершила что-то очень важное и оттого торжественно спокойна.
— Вот ты-то мне и нужна, — сказала она Жене.
— Победа?! — обрадовалась Женя, быстро подходя к ней. — Можно поздравить?
— Садитесь, — остановила ее Вика, указывая на стулья с ободранными сиденьями. — Давно по заводу ходите?
— Да нет, только начали. Ну, говори же, как дела? — нетерпеливо потребовала Женя.
— Дела?.. Надо немедленно отказываться от конструкции. — Дрогнувший голос Вики показал, что она совсем не спокойна, а зла, страшно зла.
— Отказаться от конструкции? — Женя пристально посмотрела на Вику так, словно вдруг разочаровалась в ней.
— И не медля. — Вика взяла карандаш и ткнула им в подшипник. — Не годится.
Женя, все так же, как на улице, держа воротничок пальто у шеи, опустилась на ящик и умолкла, как бы соображая: верить или не верить Вике.
— Это и есть та самая холодная клепка? — спросил Дмитрий, погладив блестящий подшипник.