— Ну что дома? — спросил Александр Николаевич.
— Кажется, приехал. Вроде, такси было, с минуту назад отъехало.
В прихожей Александру Николаевичу бросилась в глаза морская шинель с золотыми погонами и каракулевая ушанка с эмблемой. Старик вошел в комнату, неслышно ступая валенками, и остановился у двери.
Марина разгружала большой чемодан, стоявший на стуле. Две бутылки коньяку, бутылка какого-то вина с броской этикеткой, пышный торт с кремовыми цветами уже красовались на столе.
— Ну куда мне ее девать? Куда? — спрашивала Варвара Константиновна. Она держала большой кусок семги, прихватив его пергаментной бумагой; с бумаги стекал и капал на пол прозрачный розовый жир. — И зачем ты, Митенька, навез-то столько?
Алеша и Танечка, разворачивая шоколадки, с любопытством следили, как Марина выкладывает на стол кульки и свертки.
Сам Дмитрий стоял у комода, облокотясь на него левой рукой. Он расстегнул пуговицы парадной тужурки с золотым шитьем на воротнике и широкими галунами на рукавах. Белая крахмальная сорочка плотно облегала его туго перехваченный ремнем и оттого немного выпиравший поверх ремня живот. Он был плечист и массивен, и по его лицу, полному и красивому, можно было определить, что он себя чувствует в центре внимания. Он разговаривал с Артемом, сидевшим у стола без пиджака в одной шелковой сиреневой рубашке. Жена Артема Вика, стоя перед зеркалом и пуша свои волосы, бросала сердитые взгляды на мужа. Женя Балакова сидела возле Артема, рассеянно слушала разговор и с застывшей неопределенной улыбкой смотрела на хлопоты Марины и Варвары Константиновны.
— Вот он, наш нетчик! — воскликнул Артем, первым заметив Александра Николаевича.
Дмитрий подтянулся и шагнул навстречу отцу. Обходя стол и стулья, он попытался призастегнуться, но так и не затолкал ни одной пуговицы в петлю.
Они трижды поцеловались.
— Да ты у нас, папка, молодцом! Тебя и годы не берут, — сказал Дмитрий, откачнувшись от Александра Николаевича и продолжая держать свои тяжелые вытянутые руки на его плечах.
— Это верно: не берут… Они только сразу хватают, — Александр Николаевич почувствовал в голосе Дмитрия фальшь; показалось, Дмитрий что-то скрывает за деланной радостью и чересчур внимательным сыновним взглядом. — Один, без супруги пожаловал?
— Один. Еле вырвался. Как из плена сбежал. — Дмитрий чуть посмеялся, отпустил плечи отца и шагнул в сторону.
— Так-так. — Александр Николаевич обошел стол и поздоровался за руку с Артемом.
— Здравствуй, папа, — сказал Артем просто, пожимая руку отца. — Гулять ходил?
— Гулять? — Александр Николаевич выставил из карманов на стол две поллитровки. — Видишь: командировку мне давали.