Чтобы сталинские соколы не стали помехой наступающим войскам фон-Бока, поручим авиации Резервного фронта обеспечить прикрытие погрузки с воздуха.
Истребителям Московской зоны ПВО, чтобы не мешали немецким бомберам утюжить красную армию, прикажем в день немецкого удара - 2-го октября, тремя авиаполками, расположенными в Ржеве, Кирове и Вязьме прикрывать железнодорожные перегоны.
Дивизии 30-й армии, находящиеся на направлении удара Канютино - Холм-Жирковский обескровлены и не имеют резервов. Наверняка, немцы, создав многократный численный перевес, просто размажут по земле части Красной армии, обороняющие Канютинское направление, а потом, как нож сквозь масло, пройдут сквозь растянутые боевые позиции ополченцев, прикрывающих Днепровские берега и Вяземский большак. Так что вместо сокрушительного контрудара 49 армии, встретят немцы никем не прикрытый оперативный простор.
Но это будет немного позже. А завтра утром, если не сегодня вечеров, его вызовет уставший и озабоченный начальник Генштаба с вопросом, как спасать катастрофическое положение на Брянском фронте.
У Тимошенко будет всего несколько минут до срочного, внеочередного заседания Ставки Верховного Главного Командования.
Тимошенко, как за спасительную соломинку, ухватится за план переброски 49-й армии в южном направлении. По дороге до Кремля он успеет профессиональным взглядом просмотреть подготовленные документы и с умным видом начнет убеждать участников совещания, что переброска войск с Западного фронта на юг, является единственным приемлемым решением.
Сейчас, когда даже сотрудники Генерального штаба не владеют ситуацией на фронтах, членам ставки придется только соглашаться с Тимошенко и задумчиво, с умным видом, кивать головами. Глядя на верных соратников, и сам товарищ Сталин согласится с этим убийственным предложением.
А когда армии Западного и Резервного фронтов отправятся к богу в рай или за колючую проволоку лагерей, виноватым окажется не он - агент "Крыса" и не первые лица государства, а начальник дивизионной разведки, не представивший достоверных сведений о противнике и два-три командира полков, не удержавших оборону и расстрелянных за "трусость и нерешительность".
"Крыса" звонком вызывает адъютанта, приказывает пригласить начальников оперативных отделов, дает им указание - срочно подготовить план передислокации 49-й армии.
После их ухода, опять пьет кофе со сливками и с парой бутербродов. Открывает массивный сейф, вынимает из сейфа простенькую папку - скоросшиватель с двумя листочками и надолго задумывается, разглядывая документы.