— Вас это не касается, — резко ответила Эмма.
Ее ответ вызвал у него раздражение.
— Как вы смеете так разговаривать со мной?! — воскликнул он. — Спрашиваю еще раз: куда вы направляетесь?
— Всего лишь сделать покупки для Анны, — ответила Эмма и указала рукой на дверь. — Джулио ждет меня на причале. Теперь я могу идти, синьор граф?
— Подождите! — Чезаре отступил немного в сторону. — У меня тоже есть дела в городе. Я возьму вас с собой. Это освободит Джулио, si?
Эмма тяжело вздохнула.
— Если вы настаиваете, — ответила она, теряя терпение.
Граф сердито нахмурился, но она прошмыгнула мимо него, сама открыла тяжелую дверь и оглянулась посмотреть, следует ли он за ней. Чезаре стоял неподвижно там, где она его оставила, и Эмма, прижав руку к губам, спросила:
— О, лорд! Кажется, я обидела вас?
Он молча покачал головой и последовал за ней через двор на пристань, где их ожидал уже Джулио. Граф что-то сказал ему по-итальянски, и слуга поспешил в палаццо.
— Садитесь, — обратился граф к Эмме, и она подчинилась, чувствуя все безрассудство своего поступка.
Его плечо, видимо, еще не совсем зажило, и, когда она слегка задела его там, в холле, проходя мимо, он, наверное, почувствовал боль. Эмма покачала головой. Ему грозят серьезные неприятности, если он не получит квалифицированной помощи. И почему он не проинформировал полицию о нападении? Челеста тоже не упоминала о происшествии, и это было довольно странно. Если только граф не выдумал для Челесты какую-нибудь историю, чтобы ее успокоить. Все это смущало и озадачивало Эмму.
— О чем вы думаете? — вдруг спросил ее граф, когда они уже плыли по Большому каналу.
— О вас, если вы хотите знать правду, — честно ответила Эмма. — Ваша рука… она ведь еще не зажила, не так ли?
Его лицо превратилось в маску.
— Это мое дело, — сказал он резко.
— Нет, это не так! Вы ведете себя несерьезно! — воскликнула она. — Вы разве не знаете, что может развиться гангрена? Тогда вы потеряете руку!
— Маловероятно, — ответил он холодно.
— Нет, не маловероятно! Я видела, как это происходит!
— Видели? Где же? — спросил он скептически. — А, могу догадаться! Вы — одна из тех благодетельниц, которые посещают больницы, смущая пациентов своими нарядами, и считают, что услышанное и увиденное там дает им право ставить диагноз в любой области медицины — от зубной боли до-беременности!
— Вы просто невозможны! — сказала Эмма и прикусила губу.
Она и так сказала слишком много, и, если об этом узнает Челеста, ей не поздоровится. Эмма порадовалась про себя, что граф ничего не понял и не разгадал ее тайну.