Они наблюдали за Верой через узкую щель. Позади журчала река. Городские огни отбрасывали на небо желтое зарево, застилая звезды.
«Краснокожие», незамаранные работой, собрались вокруг костра и, распевая печальные песни, ели жаренный на вертеле куриный шашлык. Детям и собакам доставались обглоданные кости — если их удавалось схватить. Такова была традиция.
Пита и Джо, дети которых питались согласно рациональной диете: столько-то жиров, белков и углеводов, плюс все имеющиеся витамины, это привело в ужас.
Вера успокоила нервы одной-двумя затяжками марихуаны, сжевала пару таблеток и вышла из «вигвама», чтобы присоединиться к своим друзьям. Она числилась «сквау» Прокуренного Эла; хотя ему было семьдесят два года, он еще не потерял мужской силы. Вера разделяла этот статус со своей родной сестрой Мариэль. Они были из Голландии и сбежали сюда от гнета буржуазных родителей. Вере было двадцать четыре, Мариэль — двадцать два.
Пит и Джо схватили Веру на темном участке между «вигвамом» и костром и утащили в машину. Ни сопротивляться, ни кричать она не могла — слишком велики были ее удивление и их сила. Никто не заметил похищения.
— Мы не собираемся причинять тебе вред, — сказал Джо и солгал. — Нам просто нужно задать несколько вопросов.
— Святая Мария, как от нее воняет, — сказал Пит, нажимая на акселератор.
— Это пот, — объяснила Вера, словно оскорблением больше, оскорблением меньше, неважно при каких обстоятельствах, не имело для нее значения. — Я бы чаще мылась, да тут нет проточной воды. К тому же, если от человека пахнет, этого нечего стыдиться.
Но Пит и Джо были другого мнения. Они привезли ее в одно местечко, знакомое по старым временам, где если и задавали вопросы, то они сами, а не им, и где, ради прежней дружбы, их ждал радушный прием; там при ярком свете ламп они устроили Вере допрос.
Они удостоверились, что она не находится ни у кого на жалованье, ни у Каддафи, ни у КГБ, ни у одного из множества американских отделений службы безопасности, и что легла она в постель с Дэнди просто потому, что он ее об этом попросил.
— Ты всегда так делаешь, если тебя попросят?
— Да, — ответила Вера.
Они били и стращали ее, сорвали с нее одежду и насмехались над ней, но до изнасилования дело не дошло. Вера думала, что они ненормальные, что их довел до этого их образ жизни. Пит напоминал ей отца. Она не очень сильно испугалась. Она столько раз падала, спотыкаясь о камни преткновения, что могла с таким же успехом одурманиться безвредной затяжкой дыма, как чем-нибудь еще. Веру больше пугал ход собственных мыслей, чем оружие, угрозы и побои. Почему они так поступают, а не сами их поступки, вот что доконало ее. Правда, Прокуренному Элу тоже доставляло удовольствие щипать и колотить ее.