Гробовое молчание было ответом. Капитан Козлов стоял опустив глаза и только пожал плечами, как бы говоря: ничего не поделаешь.
— Солдаты, неужели вы ничего не скажете? — настойчиво, с каким-то раздражением спросил Сергей.
Снова ни звука. Те же недоверчивые, враждебные лица.
— Это штуки Козлова! — яростно зашептал подскочивший к Сергею Щепилла. — Дайте я его арестую — и тогда мы увидим.
— Довольно насилия! — с загоревшимся взором вполголоса ответил Сергей. — Да это было бы и без пользы.
Щепилла сердито махнул рукой и отошел.
Сергей снова обратился к неподвижно стоявшим солдатам.
— Я понимаю ваши мысли, — сказал он громким голосом, в котором задрожала гневная нотка. — Вы нам не товарищи. Можете возвратиться на свои квартиры!
Капитан Козлов с тем же выражением пожал плечами.
Обе роты выстроились в колонну и двинулись в путь, но не на место прежней стоянки, а прямо в дивизионную квартиру, в Белую Церковь.
…Сергей отдал приказ, в котором объявлял, что в Новый год будет дневка. Офицеры были недовольны. Щепилла морщился Кузьмин надулся. Вечером под Новый год все собрались у Муравьевых. Офицеры притащили из полкового обоза вино. Пили, но как-то невесело.
— К чему эта дневка? — ворчал Кузьмин.
— Надо осмотреться, проведать, какие полки против нас, — спокойно ответил Сергей. — К тому же я жду известий от Мозалевского.
— А пока нас голыми руками возьмут, — буркнул Щепилла.
Вступился Матвей.
— Медленность необходима, чтобы предотвратить кровавое столкновение, — сказал он мрачно и решительно. — Даром пролитая кровь ляжет на нашу совесть.
— Это все красноречие, — раздражительно заметил Кузьмин. — Приберегите его для кого-нибудь другого. Нам никаких поучений не нужно!
Кузьмин давно таил раздражение против Матвея, а теперь под влиянием вина оно прорвалось наружу.
— Свобода не должна быть запятнана кровью! — сказал, озлившись, Матвей.
Кузьмин вспыхнул.
— Так может говорить только белоручка и барич! — крикнул он в бешенстве.
Матвей вскочил. Ипполит схватил его за руки. Соловьев и Сергей успокаивали Кузьмина.
— Его надо удалить из отряда! — негодовал Кузьмин. — Он только помеха!
— К черту фрачника! — гудел Щепилла.
— Унывать рано, — примирительно говорил Бестужев. Если даже солдаты прочих полков не пойдут с нами, то стрелять в нас тоже не будут. Выпьем, друзья!
…В пятницу, 1 января, утром к Сергею прибежали в волнении Бестужев и Щепилла. Они сообщили, что ночью куда-то исчезли шесть офицеров: подпоручики Рыбаковский, Кондырев, Войнилович и молоденькие прапорщики князь Мещерский, Белелюбский и Кегич-Апостол. Некоторые так торопились, что удрали в шлафроках, оставив верхнюю одежду.