— В любом случае, я хочу оставить ребенка. Но боюсь, что не справлюсь одна, и мне потребуется твоя помощь.
— Конечно! Мы все будем помогать тебе! Хочешь, я приеду за тобой в Калифорнию? Боже мой, я стану тетей! Отец просто умрет от счастья, узнав, что у него будет внук.
— Грейс! — прервала ее Линда. — Ты что, не слышала? Это ребенок не Роя!
— Какая разница! Кто об этом узнает? Конечно, он родится немного позже, но кто будет подсчитывать дни…
— Немного позже? Позже на четыре месяца!
— Послушай, дорогая, никто не скажет ни единого слова. Никто не посмеет. Все слишком боятся отца. А уж о его реакции тебе и вовсе не следует беспокоиться. Я знаю его. Отец был сломлен смертью Роя, его единственным ребенком осталась я — старая дева. Даже если он что-то и заподозрит, то сделает вид, что все в порядке.
— Но я не хочу постоянно жить во лжи! — запротестовала Линда.
— Мы скажем ему правду, но потом, — твердо ответила Грейс.
— Хорошо. Но, по крайней мере, обещай мне, что пока ничего не скажешь отцу. Я должна все как следует обдумать.
— Договорились, — согласилась Грейс. — Но знай, что твое место здесь, в нашем доме. Мы позаботимся и о тебе, и твоем ребенке.
Слезы побежали по щекам Линды. Конечно же, ей надо вернуться домой! Грейс права.
— Хорошо. Но мне потребуется пара недель, чтобы уладить здесь все дела. Я позвоню тебе, как только буду знать точную дату отъезда.
— Береги себя, Линда.
Теперь, когда она приняла решение, нужно объявить всем, что она уезжает. Труднее всего объяснить все Дорис. Ведь Линда не может раскрыть истинной причины своего бегства, и все будет выглядеть так, словно она не вынесла суровых условий жизни и снова возвращается к своему обеспеченному прошлому.
Однако это надо сделать, и притом быстро. Уже на следующее утро Линда подошла к Дорис и сказала, что уезжает.
— Почему? — спокойно спросила та.
Когда Линда посмотрела в глаза своей подруге, она поняла, что у нее просто не хватит духа солгать. И, в конце концов, почему бы не сказать правду? Хотя, разумеется, не всю правду… Пусть Дорис думает, что это ребенок Роя.
— Я беременна.
Линда опустила глаза и почувствовала, что предательски краснеет.
— Но это же великолепно! — воскликнула Дорис. — Неужели ты не рада?!
— Знаешь, ведь это не очень приятно — быть беременной вдовой. И я прошу тебя никому не говорить об этом.
— Ну конечно, Линда, если ты просишь, я никому не скажу. — Дорис немного помолчала, а потом добавила: — Даже Джейку не говорить?
— Особенно Джейку! — почти закричала Линда, но, почувствовав, что еще немного — и она выдаст себя с головой, поспешно добавила: — Мне не очень хочется возвращаться в Хьюстон. Но я сомневаюсь, что справлюсь со всем одна. К тому же это будет более справедливо по отношению к ребенку.