Илья сбежал вниз по лестнице, невежливо расталкивая встречных. Кто-то отступал к стене сам, кто-то ворчал вслед недовольно, но Илья не оборачивался. Кто только придумал эти вечера, кому они нужны, люди не видят друг друга годами и при случайной встрече не узнают соседа по парте, у которого математику списывал… К черту, а все Саня виноват, сам, поди, уже где-нибудь догоняется. Ну, хоть у кого-то вечер сегодня удался.
Снизу поднималась большая и явно подогретая спиртным компания. В коридорах и классах, как заметил Илья, не пили, травить организм табаком и алкоголем выбегали на мороз. Эти, снизу, делали уже не первый заход, двигались неуверенно, хохотали и спотыкались на каждой ступеньке. Пришлось возвращаться и ждать, пока компашка соберет себя в кучу и в полном составе разместится на площадке. Как назло, кто-то в задних рядах не удержал равновесия, плюхнулся на ступеньку и немедленно заржал. Собутыльники обернулись, и загоготали, кто-то пополз товарищу на выручку, цепляясь для верности за перила. «Да чтоб вас», – Илья развернулся и двинул через два бесконечных коридора к лестнице в противоположном конце здания. Толпа здесь поредела, но все равно было шумно, душно, чужое веселье раздражало, кровь стучала в ушах, стало жарко. Илья несся сквозь толпу, уже не глядя по сторонам, а только вперед, над головами встречных и не сразу смог затормозить, услышав свое имя. Кто-то окликнул его раз, другой, на третий он сообразил, наконец, что пора остановиться. И голос знакомый, только непонятно, где его обладатель. Вернее, обладательница – не эта же коротко стриженная тетенька с бесформенной тушкой, упакованная в черные тугие джинсы и сиреневую тунику с блестками по вырезу декольте. А тетенька улыбалась ярко намазанными губами и, грохоча каблуками, шла навстречу Илье.
– Привет, – она остановилась напротив и теперь смотрела снизу вверх, продолжая знакомо улыбаться. – Вижу, ты меня не узнал. Значит, я буду богатой.
«Я вас не знаю», – едва не ляпнул он, но прикусил язык. Эту женщину он видел впервые в жизни, но что-то в ее лице, улыбке и, главное, в голосе заставляло усомниться в поспешных выводах. Они встречались в этой жизни, но давно, очень давно и не видели друг друга лет десять, если не больше. Да, больше, много больше – сразу после выпускного он уехал поступать в училище, потом армия: срочная плюс два года на контракте, потом…
Женщина улыбнулась – растерянно и виновато одновременно, поправила волосы и отступила на шаг. Улыбка исчезла, на лице появилась гримаса недовольства и лукавства одновременно, чтобы сразу исчезнуть, но этих мгновений хватило. И он узнал Гришину Наталью, свою первую (и единственную) школьную любовь.