Остальная часть аудитории ведет себя осмотрительнее, и мы благополучно добираемся до последней по списку Уткиной.
Мой первый урок начинаю с объяснения истории как науки. Пользуясь доказательством от противного, рисую бедственное положение, в котором оказалось бы человечество — не изучай оно свою историю.
Все равно как если бы человек потерял свою память.
По-моему, все идет нормально. Слушают, кивают сочувственно — значит, доходит. Пора идти на закрепление. Но вот, чувствую, машина моя дала крен, началась вибрация. Что-то явно аварийное слышу я в неожиданном оживлении класса. Вспышки смеха. Задранные кверху головы. Ах, вот оно в чем дело! Через весь класс, прямо в мою сторону, летит… муха с пышным бумажным хвостом. Хороша история, нечего сказать! И это на уроке собственного классрука!
— Кто это сделал?
Вопрос повисает в воздухе. Туда же, вслед за мухой, летят комки бумаги и веселые возгласы:
— Бомбардировщик! Огонь!
— Идет на посадку!
— Планирует! Планирует!
Можно подумать, что я превратился в невидимку. Во всяком случае, им на меня наплевать. Нет, я еще тут, голубчики!
— Встать! — гаркнул я в полную мощь легких.
Только один человек не потерял голову. Решительная девочка в черных нарукавниках молча одно за другим растворила все три окна. Обернувшись к классу, она сказала:
— И ничуть не смешно!
На этом можно было считать мушиный конфликт исчерпанным. Но я уже закусил удила, как ретивый конь, и мчался в погоне за виновником. Найти и задушить! Ни один проступок не должен остаться ненаказанным. Ибо из мухи вырастет слон!
— Останется стоять тот, кто сделал это! Остальным сесть!
Сели все.
— Встать, кто это сделал! Или наказан будет весь класс.
Все сидели.
Прозвенел звонок. Раздался большой облегченный вздох.
— Виновник может признаться мне до конца уроков. Завтра будет поздно.
Все шумели. Я вышел из класса и, вскинув голову повыше, направился в учительскую.
Не успел я выкурить сигарету, как заметил в дверях длинноногую, выросшую из формы Уткину. Она заговорщически подмигивала и, манила пальцем. Отменные манеры у ребенка!
— В чем дело?
— Я знаю, кто пустил муху, — заговорила в нос Уткина. — Это Сомов. Я видела, честное пионерское.
— Почему же не сказала, когда я спрашивал?
— А он бы потом поколотил.
— Он и теперь тебя поколотит. Я же должен сказать, от кого узнал… Постой, ты чего ревешь?
— Я ж вам… я только вам сказала.
— Зачем?
— Вы ж будете всех наказывать… А мне папа не разрешает задерживаться… Он на перерыв приходит… Побьет, если я опоздаю.
— Иди в класс.
— А вы не скажете?