— Оля у вас живет?
— Да, я всецело отвечаю за ее воспитание.
— У вас это очень хорошо получается. Оля — одна из лучших учениц класса.
— Спасибо на добром слове.
Следующий по списку — Воронов. Здесь я тоже проявил нулевые способности физиономиста, приписав Гене маму Севы Колосова, хотя в назвавшем себя Воронове — сутуловатом мужчине с большими рабочими руками — опознавалась сыновняя угловатость и хмурость.
Однако некоторых я узнавал безошибочно. Глядя на скромно и со вкусом одетую брюнетку с правильным овалом лица, нетрудно было догадаться, у кого позаимствовал Валерка Красюк свои роскошные черные брови и смешливые карие глаза.
Не далеко упало яблоко от яблони по фамилии Стрекозова — те же каштановые завитушки на висках, яркий румянец, притушенный смуглостью кожи на щеках, победно вздернутый носик…
Среди пришедших не было, кроме Гороховой, никого из тех родителей, чьи дети не успевали и ради которых я, собственно, и затеял это экстренное собрание. Я старался тянуть время в ожидании опоздавших, но вскоре выдохся и образовавшуюся паузу заполнил добротный бас Воронова-старшего:
— Что ж, Григорий Иванович, или будем начинать, или давайте кончать. Время идет.
Вместо меня ответила Красюк:
— По-моему, надо перенести собрание, разослать повестки, что ли, или нам самим зайти к остальным по-соседски.
— Правильное предложение, — поддержал Бабушкин. — Надо, чтобы с самого начала порядок был.
— Но сегодня, я считаю, трудно кого-нибудь обвинять, — возразил Воронов. — Даже в военкомат когда вызывают, и то дня за три, не меньше, предупреждают. А наш классный руководитель, как по тревоге, в обед сказал, а вечером — чтоб все явились.
Воронов делал выговор от лица всех присутствующих, ибо на всех лицах я свободно читал полное согласие с оратором.
После недолгих дебатов было решено перенести собрание на воскресный полдень.
— Желающие могут прийти и раньше, — пригласил я. — в десять начало отрядной спартакиады. Приходите поболеть.
Закрывая несостоявшееся собрание, я согласно инструкции, данной на педсовете, попросил остаться тех, кто желает получить педагогическую консультацию. Однако очереди ко мне не образовалось, и к семи часам я уже был один на один со своими думами об уроке, великодушно преподанном мне товарищами родителями.