— Вы классный руководитель у Бориса?
— Да.
— Узнаю.
— Не удивительно. Заочно знакомы, вы даже интересовались моим опытом воспитательной работы.
Малинин вскинул на меня острые, насмешливые глаза. Во всем его облике было что-то острое — в коротко остриженном ежике густых, седеющих по вискам волосах, в худощавом лице с тонкими правильными чертами, в подтянутой спортивной фигуре. Кивнув в сторону новых бегунов, Малинин заметил:
— Что ж, опыт-то вообще ничего.
— Вы думали, мы только и годимся на то, чтобы уборные мыть? — не удержался я снова от шпильки.
Он довольно легко перенес и этот укол — мужественно улыбнулся, но неприятную тему переменил окончательно.
— Напишите отношение, я вам подошлю несколько машин песка и ракушек. Надо оборудовать площадку, — сказал он голосом, привыкшим отдавать распоряжения.
Тут только до меня дошло, что передо мной — целый клад для школы, и через несколько минут я уже вел директора Малинина знакомиться с Василием Степановичем.
Соревнования шли своим чередом. Все обходилось без «скорой помощи», если не считать нужды в валерьянке, которую испытывали некоторые мамы и даже тренеры. Таня Черногорова и Володя Григорьев ссорились из-за каких-то секунд, решавших место подопечных звеньев. Зато Женя Панфилов был спокоен и деловит. Не зря он подпольно тренировал своих. Третье звено, проиграв эстафету, снова оказалось впереди, когда подвели итоги по прыжкам.
Судьба кубка решалась на последнем этапе соревнований — в перетягивании каната.
На арену вышли первое и третье звенья. Ухватившись за концы каната, ребята нетерпеливо тягали его, примериваясь к противнику.
— Птенчики, помните, — наставляла своих Таня. — Первый рывок — половина победы.
На другом конце каната Женя Панфилов угрожал:
— Представьте себе так: если они перетянут — всех повесят на этом канате! Тянуть насмерть!
Раздался выстрел судьи. Первое звено сделало свой знаменитый рывок, и стоявший первым в ряду противников силач Сашка Кобзарь вынужден был переступить черту. Но это был единственный шаг к поражению. Третье звено остановилось и медленно-медленно потянулось назад. Видя такое дело, Наташка Барабак, бросив чемоданчик, ринулась на помощь к своим. Не выдержал дальнейших мучений Ленька Горохов. Забыв о запрете, он ухватился за канат. Но уже было поздно! Даже неистовый вой болельщиков не мог изменить исхода. «Птенчики» разом ослабили напряжение, и победители покатились на землю. Несколько мам бросились поднимать, ощупывать и отряхивать своих чадушек.
— Господи! Так и покалечиться недолго! Неужели нельзя придумать какую-нибудь тихую игру?!