«Мы умрем, если останемся». Голос ее срывался, в глазах блестели слезы.
Фокс лишь хотел узнать, почему ей так не терпится уехать, почему с каждым днем она все больше нервничает — до такой степени, что решила ускорить отъезд.
Поэтому он настаивал. И, наконец, миссис Хоубейкер рассказала.
Элис видела свою смерть каждый раз, как только закрывала глаза. Видела, как достает дробовик мужа из сейфа, установленного в его мастерской в подвале. Хладнокровно заряжает. Потом идет наверх через кухню. Тарелки загружены в посудомоечную машину, стол начисто вытерт. Входит в кабинет, где сидит мужчина, с которым она в любви и согласии прожила тридцать шесть лет и которому родила троих детей. Мужчина смотрит бейсбольный матч между «Ориолз» и «Рэд Сокс». «Ориолз» впереди, но «Сокс» вышли на ударную позицию — один игрок на второй базе, один в ауте. Начало шестого периода. Счет 1:2.
Питчер бросает мяч, и она всаживает пулю в затылок мужа, сидящего в своем любимом кресле.
Затем ствол упирается ей в подбородок.
Да, Фокс должен был ее отпустить — и под любым предлогом уйти из конторы, потому что Элис не хотела видеть его, пока снова не возьмет себя в руки.
Сознание, что он поступил так, как просила миссис Хоубейкер, нисколько не ослабило чувство вины; Фокс по-прежнему чувствовал себя негодяем.
Он нырнул в цветочный магазин. Помощница примет букет как знак примирения; ей нравилось, когда в конторе стояли цветы, и она часто приносила их — сам Фокс, как правило, забывал.
Выйдя на улицу с большим разноцветным букетом, он едва не столкнулся с Лейлой.
Она отпрянула, потом немного попятилась, словно собиралась убежать. Фокс заметил, что лицо у нее расстроенное и несчастное. Наверное, сегодня ему суждено расстраивать женщин, подумал он.
—Извините. Я не смотрел по сторонам.
Даже не улыбнувшись в ответ, Лейла принялась теребить пуговицы пальто.
—Ничего. Я тоже не смотрела.
Нужно просто повернуться и уйти. Без всякого чтения мыслей видно, что Лейла раздражена и расстроена. Похоже, в его присутствии она не может расслабиться, пытается держать дистанцию. А может, она всегда так напряжена. Наверное, в Нью-Йорке все такие, размышлял Фокс. Хотя, черт возьми, ему самому сейчас трудно расслабиться.
Но неистребимое желание помочь возобладало.
—Проблема?
Теперь ее глаза наполнились слезами, и у Фокса возникло желание шагнуть на проезжую часть улицы, прямо под колеса проезжавшего грузовика.
—Проблема? Какие у меня могут быть проблемы? Я живу в этом странном городе, в странном доме, вижу то, чего не существует... нет, еще хуже, существует и хочет моей смерти. Почти все мои вещи остались в нью-йоркской квартире. В квартире, которую я должна оплачивать. А сегодня утром позвонила моя понимающая и терпеливая хозяйка и объявила, что если я не выйду на работу на следующей неделе, то она, к сожалению, будет вынуждена подыскать мне замену. И знаете, как я поступила?