Странные ощущения нарастали, окутывая ее мягким, почти невесомым облаком. Нежное покалывание опустилось ниже, захватывая низ живота, внутреннюю поверхность бедер. Собравшись с силами, она отодвинулась, прервав его ласки, однако не слишком убедительно.
— Вы превзошли себя, сэр, — прошептала Изабелла, так и не обретя дыхание.
— Но вам понравились мои прикосновения, Белла, ведь так? — Ланс шептал ей на ухо убедительным, страстным голосом. — Разве вы будете отрицать, что каждый из нас получает удовольствие, когда мы вместе?
Странным образом не чувствуя к нему неприязни или обиды, Белла повернулась и принялась украдкой его изучать. Его откровенные взгляды что-то пробудили внутри ее, и ощущение это нельзя было назвать неприятным.
— Вы слишком спешите. Я едва с вами знакома.
Глаза Ланса сияли дьявольским весельем, губы тронула мягкая улыбка.
— Вы правы. Однако вам следует позволить нам узнать друг друга лучше. Вы можете стать светом моей жизни. Пощадите меня.
Белла вздернула подбородок.
— Вряд ли я буду первой или единственной. Я не могу упускать из виду, что вы известный ветреник, лорд Бингхэм и, возможно, говорили эти слова уже стольким женщинам, что и не сосчитать.
— Не могу с вами спорить — но тогда я еще вас не встретил. Вы потрясли меня. Меня влечет к вам. Я уже очень давно не говорил женщине подобных слов.
Смущенная нежной теплотой его взгляда и откровенными речами, Белла была взволнована тем, что он сказал. Не представлялось возможным понять, насмехается над ней лорд Бингхэм или говорит правду. Он не был похож на известных ей мужчин. Когда она хотела оскорбить его, ранить жестокими словами, этот непонятный человек воспринимал ее выпады с юмором и терпением, продолжая осыпать комплиментами.
— Вы должны простить мне, если я выгляжу смущенной. Вы смутили меня.
Заметное смягчение ее манер лишь усиливало притягательность красоты Изабеллы, и Ланс откровенно пожирал ее взглядом, ободренный ее словами. Он наклонился к ней, нежно касаясь губами уха.
— По крайней мере, в нас есть что-то общее.
Его теплое дыхание заставляло трепетать ее плоть, груди покалывало от необычного возбуждения. Она с трудом могла совладать со своими чувствами. Да что с ней творится? Неужели она выпила слишком много шампанского и теперь ощущает его действие?
— Неужели вам так сложно представить себе, что мы можем стать любовниками? — мягко спросил он. — Я нахожу вас просто восхитительной, и все равно вы выглядите испуганной. Вы боитесь меня — или вас страшит нечто другое?
Нежность, звучащая в интонациях его низкого, глубокого голоса, производила на нее тог же эффект, что и прикосновения его пальцев к ее шее.