— Нет, можете.
Ланс снова нашел губы Изабеллы. Дрожь возбуждения охватила ее, и силы покинули ее члены. Поцелуй Ланса длился бесконечно долго, возбуждавший, провоцирующий ее. Его жаждущие уста требовали, обжигали, сокрушали. Ее гнев и ярость превратились в животный, первозданный голод, испепеляющий жаркий костер охватившего обоих желания. Это было внезапно вспыхнувшее, пробуждающее пламя, неутолимое вожделение, горьковато-сладкая боль взаимной страсти, подобной которой Белла не могла себе и представить.
Его положение позволяло Лансу касаться всего ее тела. Выдернув полы ее рубахи из-под пояса бриджей, его рука принялись медленно прокладывать свой путь к соблазнительной полноте обнаженной груди, лаская ее, подразнивая розовый бутончик соска, пока тот не отвердел. Белла издала низкий, горловой стон. Она и сама не понимала, был ли он выражением протеста или просто стоном невыносимого удовольствия, который не смогла сдержать, таким восхитительным казалось охватившее ее чувство. Изабелла жадно целовала его, и сладкое удовольствие неуклонно нарастало, все тело трепетало от сотрясавшего ее желания. Она снова застонала и обняла его за шею, зарылась пальцами в его густые, темные волосы, не в силах сдержать себя, не сознавая своих действий, настолько естественными и единственно верными они ей тогда представлялись.
Ланс закрыл глаза, растущее желание обладать этой женщиной мучило его, заставляя сожалеть о жизни в воздержании, которую он с некоторых пор вел. Лаская нежное, молодое тело, он ощущал, как вздымается его плоть, и никакие волевые усилия не могли ее удержать. Он жаждал Изабеллу и с трудом подавлял потребность немедленно освободить ее от всех одеяний. Даже сорвать их, если они будут противиться его пальцам.
Его руки соскользнули с ее груди, и Белла почувствовала, как он возится с завязками ее бриджей. Внезапно в ней проснулся рассудок, и, тихо вскрикнув от ужаса, она отстранилась от Ланса, охваченная неистовой, мгновенно вернувшейся к ней яростью. Огромным усилием воли Изабелла вырвалась из его объятий и скатилась с постели. Застыв у кровати, она пожирала его гневным взглядом, тяжело дыша, с разметавшимися по плечам волосами, абсолютно не догадываясь, какую соблазнительную картину являла его голодному взору.
— Как вы посмели? — прошипела она. — Как посмели сделать это со мной? Вам не удастся меня принудить.
Прикладывая неимоверные усилия, чтобы обрести контроль над собой, и наконец добившись этого, Ланс поднялся с постели, одергивая и приводя в порядок свой костюм.