— Не понимаю, почему ты не захотела пригласить Ханну, — не могла успокоиться мама. Она даже повернулась ко мне, ремень безопасности врезался ей в шею. — Вы раньше так дружили.
— А теперь не дружим, — отрезала я.
Дедушкины владения переживали не лучшие времена. Он отказался рубить эвкалипты. Часть деревьев облысела и зловеще уткнулась верхушками в небо. Остальные упали на землю. Только сосны еще держали оборону, по-прежнему закрывая дедушкин дом от дороги и развернувшейся поблизости стройки.
Мы свернули на подъездную дорожку. Я выпрыгнула из машины и побежала к двери. Родители ждали в машине, не выключая мотор.
Я позвонила несколько раз, но никто не ответил. Я постучала. Вокруг фонаря над крыльцом роились мошки. За моей спиной наконец-то начало светлеть небо — медленно наступал рассвет. Я подергала ручку, но дверь оказалась заперта.
Я вернулась к машине, громко шурша балетками по гравию, и сообщила родителям:
— Он не отзывается.
— Может, забыл слуховой аппарат надеть, — предположил папа и, заглушив мотор, пошел вместе со мной к дому.
Мама приоткрыла дверцу, чтобы подышать свежим воздухом.
Папа отпер дом своим дубликатом ключа, и мы зашли внутрь.
— Пап? Мы приехали, — произнес отец.
В доме стояла духота и тишина, только размеренно тикали часы. На кухне горел свет.
Со времени моего последнего визита ничего не изменилось — закрытые окна, пустые шкафы.
— А куда все делось? — удивился папа. Он провел пальцем по голой полке и заглянул сквозь стекло в сервант из красного дерева, некогда забитый китайским фарфором и хрусталем.
— На Новый год он перебирал все свои сокровища, — объяснила я.
— То есть?
Мы вывозили дедушку на ужин почти каждое воскресенье. Обычно он поджидал нас на крыльце, ворча, что мы вечно опаздываем.
— Ну, он раскладывал вещи по коробкам, — продолжила я.
— Что? Но я ведь разговаривал с ним вчера вечером. — На папином лице отразилось беспокойство.
Коробки исчезли, стол освободился, все ценности куда- то пропали. Мы проверили спальню — в неубранной постели никого не было. В чулане недоставало половины вещей и обуви.
На кухне обнаружилась стопка каких-то писем и брошюрок, на которых лежала тонкая газета со следующим заголовком: «Они не хотят, чтобы вы знали правду о „времени по часам"». На холодильнике висела листовка с изображением идущих по улице людей с остекленевшими глазами. Подпись гласила: «Часовые зомби».
Мама зашла в дом и спросила, что случилось и где дедушка.
— Не знаю, — ответил папа.
— Боже мой, дом словно ограбили, — ахнула мама.
— Джулия говорит, что видела, как он собирал вещи.