Полицейским, которые занимались поисками семьи Уэйра, удалось узнать только то, что его родители умерли, сам он был единственным ребенком, а о других родственниках сведений никаких не было.
Ближе к полудню из Лас-Вегаса отзвонил второй ассистент Уэйра, Арт Лоуссер. Он не удивился тому, что его бывшего хозяина разыскивают в связи с преступлением, и повторил уже известное: Уэйр – один из величайших иллюзионистов на свете, но слишком серьезно относится к своему ремеслу и печально известен опасными номерами и вспыльчивостью.
– Когда вы последний раз виделись? – спросила Закс.
– В ожоговом отделении больницы. На уме у него было одно – поквитаться с каждым, кто его в жизни обидел. Потом он пропал.
Однако, прибавил бывший ассистент, пару месяцев назад Уэйр ему позвонил. Лоуссера не было дома, трубку взяла жена.
– Номера он не оставил, сказал, что перезвонит, но так и не перезвонил.
– Он не сказал вашей жене, зачем звонит?
– Спросил, не знает ли она чего об Эдварде Кадески, тот был директором в “Хасбро”, когда случился пожар. Да, поэтому он и звонил.
Лоуссеру больше нечего было им сообщить, и разговор закончился.
Том провел в лабораторию Диану Францискович и Нэнси Аусонио. Они проходили свидетелями по первому убийству и отслеживали происхождение старинных наручников.
– Наручники, как вы и предположили, – “Дарби”, – сказала Аусонио. – Довольно редкие и дорогие. Мы составили список…
– Господи, ты посмотри. – Францискович показала на доску с записью Тома “Личность преступника – Эрих А. Уэйр”.
Аусонио пробежала список глазами и сообщила:
– Эрих Уэйр в прошлом месяце заказал по почте наручники в “Антикварном оружии Риджуэя” в Сиэтле.
– Адрес? – оживился Райм.
– Почтовый ящик в Денвере. Срок аренды истек.
– Форма оплаты? – спросила Закс.
– Наличные.
– Хоть подтвердилось, что он тот самый, кого мы ищем, – заметил Райм. Он поблагодарил женщин, и Закс проводила их до двери.
Вошла Кара с большой чашкой кофе. Выглядела она изможденной. Бальзак явно назначил ей сверхурочные часы в наказание за помощь команде Райма.
Снова зазвонил телефон.
– Линкольн? – прохрипело в динамике. – Говорит Беддинг. Мы, кажется, сузили круг гостиниц до трех. Либо “Челси-лодж”, либо “Бекман”, либо… как его там?
– “Ланхем армс”, – подсказал напарник.
– Вот-вот. Только в этих трех пользуются ключами сорок второй модели такого цвета. Мы сейчас в “Бекмане”, на углу Тридцать четвертой улицы и Пятой авеню.
– Привет, – произнес в микрофон Белл.
– Привет, Роуленд.
– Ты сказал “Ланхем армс”. Где это?
– Рядом с Лексингтон-авеню.
– Что-то знакомое, только не могу вспомнить, с чем связано.