Темное дело, темное…
В глубине души Клайд еще раз зарекся отныне связываться с типами, за которыми, как у старого Бонифация, числятся темные связи то ли с религиозными сектантами, то ли вообще с фанатиками какого-то мистического вероучения. Ладно, черт с ними, с пожитками, оставшимися в гостинице, — за номер сполна уплачено вперед, и шума в связи с убытием Клайда никто не поднимет. Другое дело — это как без сучка и без задоринки пройти Космотерминал. Это стоило обдумать в спокойной обстановке.
* * *
Вид у Гарика был неважный. Был он бледен и дергался как-то. Внятную же речь исторг из себя вообще с видимым трудом.
— Г-господин К-каттаруза, — затараторил он, норовя в нарушение этикета приложиться к ручке Папочки — такое позволялось лишь членам Семьи. — Господин Каттаруза, мне н-нужна к-ксива… У м-меня есть бабки…
Нелепость такого требования просто парализовала Папу. Он так и остался стоять перед Трюкачом, хотя намеревался расположиться в кресле, не предлагая, разумеется, чертовой шантрапе присесть.
— Зачем же тебе нужна ксива, парень? — только и спросил он.
Ослабший в коленках, Гарик опустился на краешек оставшегося так кстати свободным кожаного сиденья и воздел умоляющий взор на хозяина кабинета.
— Для выезда. Смываться мне надо, г-господин Каттаруза. Я не п-прошу денег — б-бабки у меня есть…
— Так какого же черта ты приходишь ко мне, а не к своему дорогому Сапожнику? — резонно спросил все еще слегка не пришедший в себя Папа.
— Т-тогда мне — конец… — убежденно заявил Трюкач. — Шеф решит, что это я п-проболтался… И я решил, что лучше — к вам… Я х-хочу вас предупредить, г-господин Каттаруза, о большой опасности… Всем нам — конец…
— Это уж точно, парень, всем нам конец, — согласился не чуждый философского подхода к жизни Капо ди Тутти Капи. — Одним — раньше, другим — позже… Но ты уж будь поточнее…
— Без свидетелей, — громко прошептал Гарик. — Если можно, нам надо поговорить без свидетелей.
— Побудь в приемной, Паоло, — распорядился Папа, всем своим видом выражая безмерное недоумение таким нарушением субординации.
— В-вы припоминаете, — затараторил Трюкач, — в-вы припоминаете то дело, что наши — я про людей Сапожника говорю — работали в прошлую осень на пару с вами?
— Будь поточнее, парень, — еще раз недружелюбно посоветовал Папа, откровенно выпуская вонючую табачную струю в слегка зеленое от напряжения лицо собеседника.
— Я про то, как взяли весь товар Шиндлера… Это когда потом Рогатый чуть в петлю не полез… — закашлявшись, пояснил Гарик.
— Ничего я такого не помню, парень. И тебе советую позабыть накрепко.