— Мне велели это надеть, — пробормотала я, разглядывая свои идиотские кроссовки.
— Вот молодцы. Я говорил про «мамашу-наседку», а они поняли буквально. Но в принципе, да — примерно это я и имел в виду. Одежда, а под ней — кое-что куда сексуальнее, чем я воображал.
— Можно? — Я указала на кухонный стул.
Меня так трясло, что было ясно: если не сяду —
свалюсь.
— Конечно. Любите гамбо?
Он подхватил ложку и отвернулся к плите, чтобы снова помешать в кастрюле.
— Люблю... Он обалденно вкусный. Вы что, собрались для меня готовить? Не помню, чтобы в моих фантазиях звучала кулинария.
— Так это моязатея, вас угостить. А вы сделаете кое-что для меня, — отозвался он, указывая на меня ложкой.
— Я?
— Вы.
— А разве это не мояфантазия?
— У нас проблема? — осведомился он с такой самонадеянностью, что я ощутила очередной прилив слабости.
Этот мужчина не привык, чтобы ему возражали.
— Вы так и не скажете, как вас зовут? — спросила я, набравшись смелости.
— Рабочее имя у меня другое, а настоящее — Шон.
Он выключил горелку, отошел от плиты и встал рядом, возвышаясь над моим красным стулом. Его волосы были коротко подстрижены. На правом запястье красовался целый набор кожаных браслетов и резиновых напульсников, а также была золотая цепочка, толще и ярче моей. Правда, без подвесок. Я уловила исходивший от него легкий мускусный аромат какой-то дорогой парфюмерии.
Я стиснула зубы. Похоже, его самоуверенность пробудила во мне нечто новое, яростное.
— И все-таки — кто вы такой?
— Это вам пища для размышлений. На потом. Сейчас я буду для вас фантазией на тему секса со знаменитостью. Но это С.Е.К.Р.Е.Т., помните? Имеет силу для обоих — уверен, что вы уже понимаете. Итак, вы принимаете Шаг?
— Вы хотите сказать, что моя фантазия в каком-то смысле и ваша?
— Точно.
— И я должна поверить на слово, что вы знаменитость?
— Правильно.
Его крепкая рука легла на стул меж моих ног, обтянутых шортами для йоги.
— Ладно. Это я понимаю. Но как, черт побери, я могу быть вашейфантазией?
— Кэсси, — ответил он и провел крепким пальцем вверх и вниз по моему бедру. Меня пронзило током, а он смотрел мне в глаза. — Когда человек знаменит, всем хочется оторвать от него кусочек лишь потому, что он знаменит. Вы хотели знаменитость, но не сказали, что эта персона должна быть известна вам.А я согласился при условии, что меня ни хрена не узнают, — присылайте, сказал им, какую-нибудь мамашу-наседку. Слишком занятую детьми, чтобы носить что-то получше футболок и шортов для йоги. Потому что меня тошнит от фанаток. Я понятно выражаюсь?
— Мамаша-наседка. Вот, значит, кто я такая? — Меня разобрал смех, его тоже. — А раньше вы это делали? Я имею в виду С.Е.К.Р.Е.Т.