Лахлан висел вверх тормашками на стропилах, а во рту у него торчала какая-то тряпка.
Сирена не знала, чем была поражена больше — этой картиной или той ненавистью, с которой ее служанка смотрела на Лахлана.
— Он напал на меня. Но вы не беспокойтесь. Я сотру ему память и освобожу его, как только мы благополучно уйдем отсюда.
— Я же сказала, что никуда не уйду и… — Сирена добавила, указав рукой на Лахлана: — Ему нельзя стирать память, он часть нашего королевства.
Сирена не знала, на кого больше сердиться, на Эванджелину или на Лахлана. Но после того, что увидела, она поняла, что будет защищать Лахлана.
— Ведь он мой брат! — заявила она.
— Этот? — насмешливо спросила служанка.
— Эванджелина, освободи его!
— Ни за что! Пусть повисит этот высокомерный мужлан. Я помню, как он кричал на вас.
Лахлан сверкал глазами и, казалось, задушил бы служанку, если бы смог избавиться от пут.
— Ну пожалуйста, Эванджелина, ради меня, — сердито сказала Сирена.
— Ни за что, — запротестовала служанка, скрестив на груди руки.
— Но вы должны повиноваться мне, я же принцесса! — топнула ногой Сирена.
— Да, и потому моя обязанность защищать вас от таких, как он, — ответила Эванджелина, кивнув в сторону Лахлана. — Принцесса, вы должны немедленно возвратиться домой. Я отпущу его, как только мы будем у камней.
— Но совета не будет еще две недели. Что же стряслось?
— Королева Моргана послала Искию официальное требование возвратить меч Нуады, — нахмурившись, ответила Эванджелина.
— Она не может поступить так, поскольку это против всех правил.
— Верно, но она утверждает, что у нее с вами соглашение, и на этом основании считает, что права.
— Но меч мой. Кроме того, совет никогда не будет рассматривать этого вопроса.
В ответ Эванджелина лишь опустила глаза.
— Неужели совет дал ей согласие? — спросила Сирена.
— Сожалею, ваше высочество, но согласие совета имеется, — спокойно ответила служанка.
Сирена задумалась, чувствуя безвыходность ситуации.
— Но даже если совет окажет ей поддержку, это вовсе не значит, что она победит на голосовании. Ей еще предстоит доказать мою несостоятельность, а это у нее не получится.
— Я не хотела вам говорить, но она уже начала кампанию против вас. Моргана рассказывает всем о вашей неопытности, но хуже всего то, что она прознала про ваши оценки.
Сирена в отчаянии закрыла лицо руками, не понимая, зачем Моргана нарушает их договоренность. Сирена, разумеется, не забыла о своем несогласии с политикой Морганы, направленной против мужчин, и мачехе тогда это не понравилось. Но разве это могло быть причиной? В любом случае магический меч принадлежит ей, Сирене, хочет того Моргана или нет. Опустив руки, Сирена посмотрела на Эванджелину.