— А москвичи-то среди вас есть? — улыбаясь во весь рот, спросил коренастый, со вздернутым носом танкист.
— А то как же? — отозвался Кухтин. — У нас почти все москвичи.
— Да ну! — еще больше засияв, переспросил танкист. — Сам-то откуда?
— С Чистых прудов.
— Ух ты! Совсем земляк. А я живу на Чкаловской. Недалеко от Курского. Знаешь Курский вокзал-то?
— Ну как же!
— Вот там и живу. Так, значит, землячок?
— Земляк.
— Ну что ж! Может, по этому случаю выпьем по маленькой, а?
— Кухтин! — окликнул его лейтенант Куско.
Увидев ротного, Кухтин побежал к нему.
Куско улыбался.
— Слушаю, товарищ лейтенант! — по всем правилам доложил Кухтин.
— Вот что! Комбат хочет видеть старшего этой танковой колонны. Давай-ка поспрошай, где он у них.
— Слушаюсь! — с готовностью ответил Кухтин и побежал в сторону головного танка.
— Постой! Не надо уже! — крикнул ему вслед Куско. — Они уже встретились, — лейтенант указал рукой на беседовавших в стороне майора Черноусова и капитана-танкиста.
Но Кухтин все-таки приблизился к ним.
— Так вот, капитан, — услышал он голос комбата, — берите на каждый танк в качестве проводников по одному партизану и преследуйте немцев, пока они еще не опомнились.
— Хорошо, товарищ майор, — ответил капитан. — Обязательно догоним их. Далеко они от нас не уйдут. — И тут же, приложив ко рту трубочкой сложенные ладони, крикнул во весь голос:
— По маши-и-на-ам!
Танкисты заняли свои места. На броню стали карабкаться автоматчики. Взобрался на броню головного танка и Федя Кабанов. Обняв рукой жерло пушки, он крикнул стоявшей у обочины дороги матери:
— Прощайте, мамо! Теперь идите домой. Будьте спокойны. Фашист больше не придет. Конец ему, мамо!
Федя еще что-то крикнул матери, но танк залязгал гусеницами, и Кабаниха не могла разобрать последних слов сына. Она быстро заморгала глазами, смахнула шершавой рукой сбежавшую на щеку слезу и молча помахала рукой вслед сыну.
— Ну вот и дождались своих, — тихо сказала она рядом стоявшей Ганне. — Только что же я теперь одна-то делать буду?
— Как одна? — переспросила Ганна. — А Федя?
— Да, может, больше и не увижу его.
— Ну что вы, что вы, тетя Даша! — торопливо начала успокаивать ее Ганна. — Ничего с вашим Федей не сделается.
Кабаниха ничего на это не ответила. Потом, увидев проходившего мимо майора Черноусова, сказала Ганне:
— Узнать бы у него, может, и наше село уже освободили?
— А мы сейчас спросим, — ответила Ганна, и они подошли к майору.
— Подождите еще денек-другой, — посоветовал им Черноусов. — Там, кажется, еще гитлеровцы.
Женщины остались в Свидовках.