— Что-то придумали, — обрадованно прошептал он и от волнения даже встал с земли.
…Братья Примостко только им одним известной тропинкой, проходившей через топкое болото, незаметно для гитлеровцев вывели парашютистов из Яблоновского леса и повели их в другой, в Таганчанский лес. Шли долго, всю ночь напролет, и когда из-за багряного горизонта вынырнул светло-желтый круг солнца, были уже на опушке Таганчанского леса.
— Прива-ал! — приглушенно крикнул Захарчук, и эта долгожданная команда с молниеносной быстротой облетела все подразделения.
Уставшие солдаты садились на кочки, с удовольствием вытягивали ноги и, наскоро покурив, развязывали вещевые мешки.
У всех было много вареного мяса, очень мало хлеба и почти ни у кого ни грамма соли. Ее вместе и другим продовольствием должны были сбросить с самолетов в минувшую ночь в районе Яблоновского леса. Но десантники не дождались самолета.
Как и всегда, вместе под высокой сосной уселись завтракать Никита Назаренко, Алексей Сидоров, пулеметчик Василий Будрин и Кухтин. Молча ели несоленое мясо.
— Разве это еда! — брезгливо замотав головою, нарушил установившуюся было тишину Будрин. И он швырнул кусок говядины в кусты.
Алексею Сидорову стало не по себе. «Прохвост», — мысленно обругал он Будрина и, схватив пулеметчика за руку, сердито пробасил:
— Ты что паникуешь?
— Да ведь оно несоленое, в глотку не лезет.
— Не лезет? Не ешь! А других не мути. И без тебя тошно.
— Да разве я…
— Замолчи! — "сердито перебил его Сидоров. — Вот сейчас же иди и подними мясо.
Будрин молчал.
— Иди, Будрин, подними! — посоветовал ему Назаренко. — Лешка правильно говорит. Так нельзя.
— Ну извините тогда, — виновато произнес пулеметчик. — Сгоряча я.
Он встал, поднял с земли мясо, отряхнул его и спрятал в мешок.
— Кухтин! — окликнул солдата Черноусов.
— Я вас слушаю, товарищ майор! — быстро вскочив, отозвался Кухтин.
— А ну-ка, сходи на дорогу. Там подвода едет.
— Вижу!
— Так вот узнай, что за люди, куда путь держат.
— Слушаюсь! — торопливо ответил солдат и побежал по лесу.
На подводе, свесив ноги, ехали двое молодых вооруженных парней. По обочине лесной дороги шел чернобородый мужчина, одетый, как крестьянин. Все они грызли семечки.
— Стой! Кто такие? — скомандовал им Кухтин.
— Свои, — отозвался чернобородый, — свои!
— Ну кто свои, я тебя спрашиваю! — сердито прикрикнул Кухтин и вскинул автомат.
— Осторожней, дорогой, осторожней! — спокойно протянул сидевший в телеге белоголовый парень. — У нас такие штучки тоже есть. Вот, — и он постучал ладонью по висящему на груди автомату. — Сам-то кто такой будешь?