– Я уже проснулась, – известил на удивление бодрый девичий голосок. – Так что, Рыжий, проявляй свои музыкальные и вокальные способности. С удовольствием послушаю. А ваша вакцина – настоящее чудо. Сил – не пересчитать. Как будто родилась заново…
Они славно – до самого рассвета – посидели у костра. Выпили – в честь одержанной победы – трофейную «Белую лошадь». Сидели, болтали, пели походные и лирические песни.
Рассвело. Из-за далёкого горизонта барственно вывалилось сиреневое мирранское солнце. Последней была исполнена песенка, посвящённая двум присутствующим у костра дамам. Назаров и Томас – чуть хмельными голосами – старательно выводили:
Однажды – в кутерьме – помилуй Бог.
Отстаньте, но она мне очень нравится.
Дуэль? Успешно подвиду итог.
Красавица, красавица, красавица…
И ежедневно, люди говорят.
Мол, позабыты правила и нравы.
Мораль тоньчает много лет подряд.
Сошли на нет – тенистые дубравы…
Но и тогда. Уже – навеселе.
Пускай рыдает раненная львица.
Нож на столе. И ветер в сентябре.
Пускай оно вновь снова повторится…
Мне нравится – порой – пройтись с тобой.
И целовать тебя – мне тоже нравится.
Нацеловавшись – быть самим собой.
Красавица, красавица, красавица…
Песенка закончилась. Чуткое горное эхо, вздохнув напоследок: – «Красавица, нравится, авица…», замолкло.
Неожиданно – со стороны горного перевала – раздались громкие аплодисменты, и властный певучий голос насмешливо произнёс на безупречном мирранском языке:
– Браво, браво, уважаемые господа артисты. Мы, безусловно, оценили ваши старания. А теперь попрошу поднять руки вверх и не делать резких движений.
Натка плавно обернулась, после чего поморщилась – словно от острой зубной боли: на чёрных камнях – примерно в полутора данах от лощины – беззаботно восседали шестеро рослых молодчиков в буро-зелёном камуфляже. Один – смуглолицый и усатый – лениво хлопал в ладоши, а остальные пятеро недвусмысленно сжимали в ладонях короткоствольные чёрные автоматы.
– Разожми, Птичка, ладошки, – прошептал-прошипел Назаров. – Ну, кому я сказал? Пусть ружьё упадёт на песочек. А потом, изображая послушную и мирную девочку, подними руки вверх. Дело-то серьёзное. Посмотри на глаза (в глаза?), этих мордатых субчиков. Как любит говорить в таких случаях достославный Сан Саныч Бушков: – «Глаза хватких, несуетливых и хладнокровных убийц…». Разожми. А теперь подними. Молодец…
– Рад нашей долгожданной встрече, – перестав аплодировать, объявил усатый. – Игра закончена. Вы, безусловно, достойно сражались, но, увы, проиграли. Признайте и смиритесь.
– Смиритесь – это как? – хмуро уточнил Иван Палыч.