Эми потрогала свои волосы и смущенно пожала плечами:
— Ну… Мама. Просто озверела.
Опустив глаза, она обводила пальцами цветочки на простынях. Она боялась расспросов, но Стейси просто поинтересовалась:
— Ты тоже ненавидишь своих родителей?
Эми подняла взгляд, а Стейси крепко обняла ее.
— Я тебя люблю, — просто сказала Стейси, а Эми, не найдя, что ответить от смущения, зажмурилась от прикосновения гладких и чуть теплых локонов Стейси.
Мистер Берроуз усиленно суетился вокруг кинопроектора.
— Придется чуточку подождать, — сказал он жене, хмурясь и морща лоб.
Миссис Берроуз, предчувствуя, что некоторые аспекты его мужественности поставлены на карту (он обожал покрасоваться), ушла на кухню готовить попкорн, и вскоре кукурузный аромат просочился в гостиную, где Эми и Стейси ерзали на диване в ожидании просмотра.
Этот диван, обитый коричневой кожей, казался Эми необъятным. Нужно было почти полностью лечь, чтобы откинуться на спинку. Но она сидела, будто кол проглотив, как дурочка, которую впервые пригласили в гости. Сама Стейси сидела, скрестив ноги и положив перед собой живот, похожий на луковицу, и свирепо зыркала на младших братьев, едва те осмеливались сунуться в комнату.
— Я вас последний раз предупреждаю, крысята, — ворчала она.
Пришлось сделать еще кое-что: Стейси не хватало соли в попкорне, и миссис Берроуз немедленно ее принесла. Нужно было отправить вниз мальчиков, опустить жалюзи на громадных окнах. Но в конце концов мистер Берроуз уселся на диван рядом с Эми, и проектор застрекотал, на экране возникли черно-белые картинки, поначалу немного смазанные. Беременная женщина заходила в больницу, а мужской голос за кадром рассказывал о чуде новой жизни.
Эми не любила попкорн. После того как однажды давно она перенесла кишечный вирус, вкус попкорна всегда напоминал ей вкус рвоты. Даже отрыжка была на вкус как попкорн. И вот она сидела, погруженная в кожаный океан дивана, с ведром попкорна на коленях, то и дело чувствуя сухость во рту, которая всегда была предвестником рвоты. Ладони вспотели от страха, что ее сейчас вырвет прямо на берроузовский кожаный диван. «Постарайтесь не выпачкать его маслом», — только что предупредил девочек мистер Берроуз, выдав им по салфетке.
А на экране появилась схематическая картинка: нечто похожее на головастика двигалось к так называемой яйцеклетке, изображенной в виде улыбающейся рожицы, кокетливо мигающей ресничками при виде головастика.
— Ну что, как попкорн? — спросил мистер Берроуз.
— Вкусный, — ответила Эми и, покраснев, осторожно положила кусочек в рот.