Он до дрожи замерз. Нужно было с ней познакомиться, узнать, кто она. Ему повезло: в доме был черный ход, который вел прямиком на кухню. Квинтус постарался беззвучно открыть дверь, но та завизжала, словно кот, которому наступили на хвост. Огромный детина в поварской шапочке обернулся на звук:
– Что угодно молодому господину? Кухня не место для гостей этого дома.
Квинтус хотел солгать, сказать, что ошибся дверью, но не смог.
– От господина нехорошо пахнет, – заявил повар. – Господин может пойти помыться в ванной комнате снаружи.
Удивительные голубые глаза смотрели прямо на него, и мальчишка про себя удивлялся, как взгляд таких светлых глаз может быть столь глубоким.
Она хихикнула.
Ему стало стыдно.
В ванной комнате он вымыл руки и лицо и даже пытался оттереть пятна с тоги. Безуспешно.
Он все же решился проникнуть обратно в кухню и, запинаясь, позвал:
– Я прошу прощения…
– Хорошо, – сказал повар и мотнул головой в направлении черного хода.
В саду Квинтус собрался с духом и прошептал:
– Кто она?
Повар с ухмылкой покачал головой и сказал сущую правду:
– Она дочь Эфросин. И не продается.
Вернувшись на кухню, Октавиан пожал плечами.
– Балбес.
– Он симпатичный, – отозвалась Мария.
– Симпатичный?! Облеванный пьянчуга!
Уже следующим утром Квинтус вернулся. Запертый дом был погружен в сон. Вокруг не было ни души. Квинтус прокрался вдоль внешней стены, следуя ее изгибам, и оказался возле озера. Там он перелез через ограду и скрылся в колючем кустарнике. Сад был необыкновенно большим, цветущим и ухоженным. Но сад, за исключением бодрствующих птиц, тоже спал. Квинтус мерз и, бормоча себе под нос, призывал Венеру. К его полному изумлению, она вняла мольбам, ибо на траве прямо перед ним появилась вчерашняя незнакомка.
И что ему делать?
Она остановилась на расстоянии нескольких шагов, отыскала грабли и начала работать. Он не смел вздохнуть, но сердце билось так громко, что его должно было быть слышно и за кустами. Так и вышло, потому что девушка вдруг взглянула прямо на него, удивленно, но без страха.
– Это всего лишь я, – произнес Квинтус.
– Я вижу. А что ты здесь делаешь?
– Я молил богов, чтобы ты пришла.
– Что ж, кажется, они тебе благоволят, – ответила девушка, и ее звенящий смех, как будто изумивший птиц, заставил их замолчать.
Пришел Сетоний, со своей скованной походкой, немного медлительный, как обычно по утрам.
– Так ты уже здесь, Мария, – зевая, констатировал факт садовник.
– Да. Знаешь, за что зацепились грабли?
Сетоний не был настроен на загадки, поэтому отрицательно помотал головой.
– Они зацепили римского солдата, который перебрался через стену.