— Ввязаться во что? — небрежно спросил Гарри, прислоняясь к каминной доске.
Эдвин не собирался отвечать.
— Отступитесь. Я здесь, чтобы встретиться со своей сестрой.
— А эти джентльмены?
Гарри указал на двоих у двери.
— Вас это не касается.
В салоне вдруг стало тесно, потому что в него вошли сопровождающие Эдвина и люди Кейт. Кейт стало трудно дышать, словно вошедшие лишили ее воздуха. Если бы не Би, она бы просто убежала.
— Не слишком ли ты усердствуешь, Эдвин? — спросила Кейт, почувствовав, как нарастает напряжение. — Слишком даже для тебя. Я что, в прошлый раз нечаянно прихватила с собой фамильные рубины?
— Это личное дело, Кейт. Я настаиваю, чтобы эти люди ушли.
Она сложила руки, отказываясь сесть, что принуждало остальных тоже оставаться на ногах.
— А я настаиваю, чтобы они остались. Говори, что тебе нужно. Я спешу.
Эдвин оценил враждебность окружения и ретировался на полшага в сторону своих спутников.
— Вы не оставили мне выбора, — в своей обычной манере пробубнил он под нос. — Вы думали, что я не узнаю?
Кейт вздохнула.
— Мне было бы легче ответить тебе, если бы я знала, о чем ты говоришь.
Эдвин заморгал, как если бы она направила ему в глаза сильный свет. Она прекрасно понимала, что лучше не противоречить ему. Но тут она ничего не могла поделать.
— Картина, — наконец сказал он. — Я предупреждал тебя.
Кейт подняла бровь:
— Какая картина?
— Нам нужно спешить, — прошептал один из сопровождения Эдвина, беспокойно оглядывая толпу. — Не хотите показать ей?
Эдвин злобно взглянул на него. Однако полез в карман пальто и вынул бумагу, явно являвшуюся официальным документом.
— Я не знаю, что еще я могу сделать, Кейт, — сказал он. — Я испробовал все, чтобы прекратить твои безобразия. Но мой отец был прав. В тебе сидит дьявол. Мне следовало запереть тебя, как это делал он, прежде чем ты зашла так далеко.
Кейт похолодела. Эдвин вознамерился использовать ту злополучную картину в качестве доказательства необходимости надзора за ней.
— Что зашло слишком далеко, Эдвин? Меня даже не было в городе.
Он продолжал, словно не слышал ее:
— Все, что я сделал, — дал судье увидеть эту пародию на тебя. Одного взгляда было достаточно — он согласился, что мой долг как главы семейства изолировать тебя подобающим образом, чтобы остановить твое безумство.
— Изолировать? — Ей стало трудно дышать. Ей стало трудно думать. У нее появилось ужасное чувство, что она плавится и замерзает одновременно. — У тебя нет права.
— У меня все права. Я глава семьи. Я несу ответственность за твою безопасность. Более того, я несу ответственность перед своими детьми, перед честью Хиллиардов, которой ты угрожаешь. Так что мне пришлось самому позаботиться о том, чтобы остановить тебя.