Афоня, восседая на широкогрудом вороном коне, быстро повернулся и, почти не целясь, пальнул в живот нависшего над ним грузного татарина. Басурманин выронил из рук занесенную над бобылем саблю и рухнул наземь.
Афоня восторженно поднял пистоль над головой.
— Вот так‑то! Знай сверчок свой шесток!
Болотников, зорко поглядывая по сторонам, мельком посмотрел на бобыля и хмуро покачал головой. Сквозь драную сермягу просвечивало худосочное тело. Много ли надо такому хилому воину. Ему и трех минут в бою не продержаться.
А бобыль взбудораженный своей первой удачей, пришпорил лаптями коня, норовя ринуться в самую гущу джигитов.
Иванка придержал бобыльского скакуна.
— Возвращайся в стан. Без брони ты не ратник.
Афоня упрямо завертел головой.
— Не для того тебя битый час искал, чтобы восвояси удирать. Не простит мне осподь, ежели тебя на поле брани покину, ‑ прокричал Афоня.
И в эту минуту хвостатое татарское копье угодило в Гнедка. Конь споткнулся, жалобно и тонко заржал и вместе с Болотниковым повалился на поле, забившись в предсмертных судорогах и придавив Иванке ноги.
На застигнутого врасплох ратника наскочил с резким гортанным выкриком приземистый монгол в остроконечной с отворотами меховой шапке. Оскалив желтые зубы, замахнулся клинком. Болотников широко раскрыл глаза, а в голове в этот миг пронеслось: "Отвоевался Иванка. Вот и пришел твой смертный час".
Но тут бухнул выстрел. Это Афоня метко пальнул из второго ствола. Татарин шлепнулся рядом с Болотниковым. С кровавой пеной на губах, натужно хрипя, закорчился возле мертвого Гнедка, схватившись за живот.
Наехали русские всадники. Татары откатились назад. Афоня Шмоток соскочил с коня и помог Иванке выбраться.
— Спасибо тебе, друже. Второй раз ты меня от смерти спасаешь, вымолвил Болотников.
— Не зря я перед походом говорил, что сгожусь в ратном деле, ‑ шмыгнув носом, деловито вымолвил бобыль.
Болотников, печально взглянув на Гнедка, взмахнул на Афониного коня, а бобыля посадил позади себя.
— Держись за меня крепче. В стан тебя доставлю.
— Не хочу я в стан, Иванка. Бог любит троицу ‑ а я только двух поганых уложил.
— Моли бога, что жив остался, Еруслан. Хватит с тебя. Я тебя должен живым в вотчину доставить. А то без такого балагура на селе мужики с тоски помрут, ‑ на скаку, обернувшись к бобылю, прокричал Болотников.
Примчались к городку. Афоня соскочил с коня и тронул Болотникова за ногу.
— Слезай и ты, Иванка. Почитай, весь день с басурманами бьешься.
— Где из пистоля стрелять научился? ‑ не слушая бобыля, спросил Болотников.
— В ватаге у Федьки Берсеня. Вот послушай‑ка…