«Нашел о чем плакать, — подумала она, — о какой-то дурацкой принцессе».
— А я слышала, что мои братья умерли, — призналась она.
— Да кому до них дело, до твоих братьев? — презрительно спросил Элмар.
Она с трудом удержалась, чтобы не стукнуть его.
— Хоть бы твоя принцесса тоже умерла, — сказала она и пустилась бежать, чтобы он ее не поймал.
В богороще она нашла свой деревянный меч и опустилась на колени перед сердце-деревом. Его красные листья шелестели, и красные глаза смотрели прямо в нее — глаза богов.
— Скажите, что мне делать, о боги, — помолилась она.
Ответа долго не было — только ветер, журчание воды и шорох листьев. Потом из-за богорощи, из-за необитаемых башен и высоченных стен Харренхолла, с вольных просторов мира, донесся одинокий волчий вой. У Арьи на миг помутилось в глазах, и по коже побежали мурашки. Ей почудился голос отца, едва слышный: «Когда выпадет снег и дуют белые ветры, одинокий волк умирает, но стая живет».
— Но у меня нет стаи, — прошептала она чардреву. Бран и Рикон мертвы, Санса у Ланнистеров, Джон ушел на Стену. — И меня тоже больше нет. Я теперь Нэн.
— Ты Арья из Винтерфелла, дочь Севера. Ты говорила мне, что можешь быть сильной. В тебе течет волчья кровь.
— Волчья кровь. — Теперь она вспомнила. — Да, я буду сильной. Сильной, как Робб. — Втянув в себя воздух, она обеими руками взяла деревянный меч и с громким треском переломила его о колено. — Я лютоволк, и мне не нужны деревянные зубы.
В ту ночь, лежа на своей колючей соломе, она слушала шепчущие голоса живых и мертвых и дожидалась восхода луны. Только этим голосам она теперь и доверяла. Она слышала собственное дыхание и волков — теперь их была целая стая. «Они ближе, чем тот, кого я слышала в богороще. Они зовут меня». Она вылезла из-под одеяла, натянула камзол и босиком спустилась по лестнице. Русе Болтон был человек осторожный, и вход в Королевский Костер охранялся днем и ночью — пришлось выбраться через узкое подвальное оконце. На дворе было тихо — огромный замок спал, погруженный в свои призрачные сны. Ветер выл в трещинах башни Плача. В кузнице огни были потушены и двери заперты на засов. Арья снова пролезла в окно. Джендри делил постель с двумя другими подмастерьями. Арья долго сидела на корточках в темноте, пока не уверилась, что он — тот, что с краю. Тогда она зажала ему рот и ущипнула его. Должно быть, он спал не очень крепко, потому что сразу открыл глаза.
— Пошли со мной, — прошептала она и убрала руку от его рта.
Сначала он как будто не понял ее, но потом выбрался из-под одеяла, прошлепал голый по комнате, влез в грубую холщовую рубаху и спустился за ней с чердака. Спящие подмастерья даже не шевельнулись.