- И все же, - сказал Бодуля и повернулся к двери. Дверь распахнулась, и в кабинет вошел Зеленцов. В руках тарелочка с бутербродами.
- Ты куда, Евсеич? - спросил он. - Сейчас примем по каплюхе.
- Э-э... я на минуту. Забыл в машине "дипломат".
- Херня все это,- уверенно сказал Костя, животом вталкивая Бодулю обратно в кабинет. Со стороны все это выглядело естественно, непринужденно и даже весело: вот случайно или почти случайно встретились несколько мужиков... Все примерно одного возраста, жизнью битые... И решили чуток выпить. Просто так, без особого повода... Ну что тут скажешь? Бывает... Вроде и не дело - в рабочее-то время, но да уж...
- Херня все это, - сказал Костя. - Щас я охранника вызову, и он принесет, а мы тем временем уыпьем уодка... ее, сэр?
- Да я лучше сам,- попробовал Бодуля.- У нищих слуг нет, Матвеич...
- Херня, - отрезал Зеленцов и втолкнул-таки Коровина в кабинет. - Да ты и не нищий, Евсеич. Ты уважаемый человек, наш деловой партнер.
Теперь бытовая ситуация с предполагаемой выпивкой уже не казалась такой естественной и безобидной... Неожиданно проявилось скрытое напряжение. Бодуля опустился на стул, снял очки. За темными стеклами прятались, как оказалось, маленькие, бесцветные и невыразительные глазки под безволосыми бровками. Кожа вокруг глаз была воспаленной, красноватой.
Зеленцов поставил тарелку с бутербродами на стол, потер с довольным видом руки и сказал:
- Ну, щас мы ва-аще... А кстати, Дима, как успехи с тверским парнишкой?
- Все путем, - ответил Петрухин. - Приму с вами соточку и пойду продолжу...
Он взял бутерброд с розовым ломтиком рыбы и откусил сразу половину.
- А конкретно назвал какие-то фамилии? - спросил Зеленцов.
- Нет... Два погоняла назвал: Митрофан и Бодуля.
В кабинете стало очень тихо. Только чавкал Петрухин, и за дверью, в коридоре, цокали дамские каблучки... Стало очень тихо. Зеленцов медленно обернулся к Бодуле. Бодуля вскочил.
- Сядь! - сказал Зеленцов и толкнул его в грудь.
- А дайте-ка я еще бутербродик съем, - облизываясь, произнес Петрухин.
* * *
Конечно, Бодуля сразу заявил, что все это ложь и провокация. И его внимательно выслушали. И Петрухину, и Купцову, и Зеленцову подобного рода заявления во всех мыслимых и немыслимых вариантах были очень хорошо знакомы. Подавляющее большинство задержанных обязательно говорили о том, что произошло недоразумение, ошибка, роковая случайность, стечение обстоятельств... Или же: ущемление прав личности, человеческого достоинства, прав человека... Или же: произвол, глумление, провокация, рецидив 37-го года. И, разумеется: "Я это так не оставлю!"