Тогда откуда о ней мог узнать рядовой работник посольства? Но если такая встреча действительно была, то агент мог сообщить только свои предположения – приблизительные даты, а никак не истинное время.
Точно не известно, о чем конкретно шел разговор у Сталина в присутствии наркома обороны, наркома НКВД, заместителя начальника ГРУ, начальника мобилизационно-планового отдела Комитета Обороны при СНК, четырех членов Совета Народных Комиссаров и секретаря ЦК.
Однако несомненно, что, подняв по тревоге войска противовоздушной обороны, Сталин сосредоточил темы совещания на вопросах войны. Он заслушал информацию, имевшуюся в ГРУ и у руководителя НКВД Берии, по вопросам оборонной промышленности и мобилизации.
Одним из итогов этого совещания стало постановление Политбюро от 21 июня, касавшееся завершения планов стратегического развертывания. В нем указывалось:
«I.1. Организовать Южный фронт в составе двух армий с местопребыванием военного совета в Виннице.
2. Командующим Южным фронтом назначить т. Тюленева, с оставлением за ним должности командующего МВО…
II. Ввиду откомандирования тов. Запорожца членом военного совета Южного фронта, назначить т. Мехлиса начальником политического управления Красной Армии…
III.1. Назначить командующим армиями второй линии т. Буденного.
2. Членом военного совета армии второй линии назначить секретаря ЦК ВКП(б) т. Маленкова…
IV. Поручить нач. Генштаба т. Жукову общее руководство Юго-Западным и Южным фронтами , с выездом на место.
V. Поручить т. Мерецкову общее руководство Северным фронтом, с выездом на место…»
В это время, когда германский топор был уже занесен, разговор велся языком войны. Слово «война» уже прозвучало в кабинете Вождя, и, направляя своих генералов на фронты, Сталин признал, что она становилась реальным фактом.
Совещание закончилось в 20 часов 15 минут. Сталин отпустил Кузнецова, Сафронова и Вознесенского. Уже завершая совещание, он сказал Молотову: «Надо позвонить в германское посольство и пригласить Шуленбурга». Нарком иностранных дел снял трубку; встреча с германским послом была назначена на 21.30.
Локомотив войны уже набирал ход. И пока Молотов разговаривал с Шуленбургом, Тимошенко тоже вышел в приемную. Из секретариата Поскребышева он связывался с Наркоматом обороны, чтобы пригласить к Председателю Совнаркома Буденного и Жукова. Первый заместитель наркома обороны Буденный и начальник Генштаба Жуков прибыли в Кремль через тридцать минут. Вместе с ожидавшим их Тимошенко они вошли в кабинет Сталина в 20.50.
Итак, получив от англичан информацию о возможном нападении в пределах 22—29 июня, Сталин должен был уточнить дальнейший ход действий. Но что можно было сделать еще?