Девушка сжала зубы, сдерживая невольно рвущийся наружу крик ужаса, горя и отчаянья, боли и омерзения.
Ее стошнило.
Мужчина хлебнул что-то из плоской фляжки, не спуская полусонного взгляда с девушки и подхватив ее за шиворот, выволок на мостик, сунул в рот фляжку. Обжигающая жидкость заглушила крик, смыла все мысли. Варя зажмурилась до звона в ушах и захлопала руками по воздуху, пытаясь сделать вдох.
Ее встряхнули. Она вздохнула, наконец, и с ужасом уставилась на мужчину:
– Спирт не пила?
Варя замотала головой.
Мужчина прищурил глаз, оглядывая ее и, уставился куда-то за ее спиной.
Варя же, дрожа и клацая зубами, смотрела на пейзаж за его спиной. Дощатый мостик, уходящий в дымку, что стелилась по воде, укрывала рваными краями песок, гальку и кустики прорвавшейся наверх травки. Сосны, кусты и прогалина чуть вверх, на которой стоял черный джип. Он казался чем-то нереальным, неуместным на фоне спокойного умиротворяющего утреннего пейзажа, как смотрелся бы Карабас Барабас в ювелирной лавке. Но поразило Варю другое – светлеющее небо, дымка по траве и песку, по воде, как бывает ранним утром. Неужели утро? Всего лишь утро? Неужели прошли только сутки с тех пор, как…
– Утро? – спросила у мужчины и нахмурилась, услышав свой голос – чужой, осиплый, ломкий.
– Утро, – буркнул тот.
Варя моргнула непонимающе и качнулась в сторону воды – если упасть в нее и не плыть…
И не поняла, как рухнула на мостик. Мужчина подхватил ее под руку, заставив встать.
Она зябко передернулась, но устояла и даже смогла сама дойти до машины, хоть и с поддержкой мужчины.
Он усадил ее и сев сам, наглухо заклинил дверцы, завел мотор:
– Где живешь?
Прозвучало, как приказ – резко, хлестко, и Варя дрогнула, выпалив быстрее, чем сообразила:
– Бебеля шестнадцать, двадцать восемь.
Машина, заурчав, зашуршала по песку, вдавливая молодую траву в землю. Варя во все глаза смотрела перед собой, на серую ленту дороги в окаймлении леса. Ей было очень важно держать за нее. Варя приходила в себя и вместе с болью в каждой клеточке тела, все четче проявляющую себя, приходило осознание, воспоминание о том, что она пережила. И затолпились мысли: зачем пережила? Как дальше жить? Зачем?
Почему он ее не убил?
Мужчина словно услышал ее мысли, а может, угадал по лицу, что она думает, хотя вроде бы и не смотрел на девушку, и выдал тихо, но внятно, так, что до Вари дошло каждое слово:
– Дурное из головы выкинь. Если дано было пережить и выжить, значит жить должна. Зачем? Может быть, когда-нибудь узнаешь. А пока вопросами не задавайся – просто живи.