— А я ведь уже заплатил за бензин, товарищ майор.
— Ничего… я отдам с получки. Поехали.
Снова засигналил джип. Реутов посмотрел в зеркало.
— Он сказал — насрать на ФСБ. Собираешься так спустить?
— Нет.
— Тогда…
— Да, но не здесь. Поехали, Саша. «Волга» выехала с заправки. Когда проезжали мимо фронтеры, кожаный гоблин сделал неприличный жест. Скулы у Сашки Реутова обтянулись. А Климов усмехнулся.
— Тут километра через два мост ремонтируют, — сказал майор. — Я думаю — там.
— Их ферштее, — голос у капитана повеселел. Вскоре появился знак «Дорожные работы» и табличка «150». Реутов сбросил газ, остановил автомобиль посреди моста. Правая полоса была вскрыта, под бетонными балками бежала, пенилась черная вода. Ветер трепал на берегу голые кусты.
— Здесь? — полувопросительно-полуутвердительно сказал Реутов. Климов кивнул, обернулся к следаку:
— Ты как, Виктор?
— Как и ты… Надоело — дальше некуда. Надо учить.
— Я думаю, — сказал Реутов, — нам нужно заменить колесо.
Он вышел из машины и открыл багажник. Швырнул на землю запаску, достал домкрат. Когда сзади тормознул джип, Сашка домкратил левое заднее колесо, насвистывал.
— Е-о-о! — весело сказал уже знакомый бык, выпрыгивая на асфальт. — Опять двадцать пять! Прокололся?
— Да вот…
— Долго мудохаться будешь? У меня шеф спешит.
— Не, быстро управлюсь. Ты извини, — Сашка просительно улыбался.
— Ну, давай. — Гоблин был великодушен. Он видел смущение и страх в глазах мента. Вот так, сучара! А то — из милиции. Козел!
— Слушай, — позвал снизу Сашка. — У тебя туалетной бумаги нет?
— Обосрался, что ли? — Гоблин весело заржал. Он все еще ничего не понимал и не замечал азартного огонька в глазах опера.
— Не-е… просто хочу посмотреть, как ты подтираться будешь.
— Борзеешь, ментяра! Я тебя, сука… Закончить фразу он не успел. Реутов мгновенно распрямился и ударил ребром правой руки. Бык обмяк, медленно опустился в лужу. Одновременно распахнулись дверцы джипа и «волги». Из «опеля» выскочили два крепких мужика. Звонко щелкнула, раскрываясь, телескопическая стальная дубинка. Водитель сделал шаг вперед и выбросил в Реутова ногу в высоком шнурованном ботинке. Сашка поймал — на лице играла улыбка, посверкивали золотые коронки, — резко крутанул ступню, негромко произнес:
— Насрать, говоришь? Пошел!
Водила врезался лицом в перила моста. Второй, с дубинкой, был опасен. Он двигался легким, танцующим шагом. Стальной стержень с шариком на конце выписывал в воздухе сложные кривые, перелетал из руки в руку. Он уже понял, что менты попались непростые. Вон как легко и Петруху, и Прокопа уработали. Авдеев и Климов с двух сторон, не спеша, приближались ко второму.