На столе, покрытом грязноватым ватманом, лежала нарезанная вареная колбаса, хлеб, стояла пивная кружка с остатками пива и пустой граненый стакан. Армейский натюрморт!
* * *
Обыск в доме Козлова шел почти три часа. Четырехлетняя Оля давно спала. Зинаида отрешенно сидела на кухне. Она уже знала, что у нее нет мужа. Ей никто ничего не сказал, но она поняла. Витька был сволочь, конечно… а теперь его нет. И отца у Ольги нет. И — неизвестность впереди. И страх.
Обыск — мерзкая процедура. И для тех, у кого ищут, и для тех, кто ищет. Хочешь ты или не хочешь, но влезаешь в чужую жизнь. Глубоко влезаешь. Так глубоко, как только сможешь. Это обязательное условие. Ты делаешь то, что по общепринятым меркам совершенно неприлично. Копаешься в чужих вещах, в чужом белье… Эта твоя работа. Ты выбрал ее сам. Терпи.
Тот самый обыватель, который возмущается неэффективностью работы правоохранителей, сталкиваясь с оперативно-розыскной реальностью, брезгливо кривит лицо: фу! Полицейские штучки. И смотрит в спину презрительно: ищейки, козлы, менты, фашисты. А на просьбу помочь гордо ответит: я не стукач!
Обыск шел третий час. И пока безрезультатно. Ничего, что могло бы заинтересовать офицеров ФСБ, не было обнаружено. Правда, они еще даже не отработали дом. А имелся еще гараж, и еще один большой сарай. Участок площадью тринадцать соток. Был сарай на берегу Ладоги. И три киоска. Из Питера ожидали прибытия второй оперативно-следственной группы и кинолога с собакой, натасканной на ВВ. После стремительного и — честно говоря — неожиданного бегства прапорщика артскалада стало ясно, что необходимо провести ревизию и там. И обыск дома у прапора. Рук не хватало. Даже засаду на квартире Колесника поставили милицейскую. Климов лично проинструктировал милиционеров и подумал про себя: дурдом! Вся надежда на то, что он домой не сунется. Надеяться на этих — и глупо, и опасно.
* * *
После последних событий — появления вероятного сообщника Козлова и его бегства — были приняты меры к задержанию Колесника. Причастность прапорщика не вызывала сомнений, — под половицей в его служебном помещении Реутов и Ветров нашли четыре гранаты Ф-1. Реутов выуживал их одну за другой, складывал рядком, качал головой.
— Все, — сказал он, — больше нет. Ветров матюгнулся, бросил в рот таблетку аспирина.
— Сколько же он взял с собой, если эти оказались… лишними?
— Не знаю… Старый Гайдар, который не Егорка, в молодости любил целый рюкзак с гранатами таскать. Вещь в хозяйстве полезная…
Бледный начальник склада опустился на стул. Он понимал, что неприятности у него только начинаются.