— Вы просили Митина устроить вам прописку?
— Нет. Он был специалист по налетам, а в этом деле мне помочь не мог.
На первом допросе на Петровке, 38, Агеев отрицал сам факт участия Митина и Аверченкова в грабежах. Позже он объяснил, что покрывал их, так как боялся мести с их стороны. Ведь тогда он еще не знал, что их тоже арестовали. То же самое утверждал и Коровин. Но в суде на вопрос, угрожал ли ему когда-либо Митин, вынуждал ли принимать участие в налетах, Коровин признался:
— Нет, никогда.
Николаенко чувствовал свою вину перед Коровиным: именно он в письме из лагеря намекнул Лукину, чтобы тот к Коровину присмотрелся — мол, надежный человек и не продаст. Знакомство с Николаенко в Новосибирске сыграло злую роль в судьбе Коровина. Этим письмом, без его ведома, его фактически сдали Митину на «разработку». Однако ограбление магазина на Лиственной было единственным преступлением, в котором участвовал Коровин, и Митин не стал его топить.
— Он отказывался участвовать в грабеже. Только потом Лукин смог уговорить его — с водкой.
— Ваши соучастники утверждают, что Коровин был вооружен.
— Я дал ему пистолет без патронов.
Агеев, отрицая свое участие в нападениях с оружием в руках, твердил, что только стоял на входе.
Еще во время предварительного следствия Митин подписал, что признает все семь предъявленных обвинений в убийстве. Подписал аккуратным, четким почерком. Другое вызывало в нем упрямое отрицание. Он признавал жестокость, но не признавал злости. Если бы все не было так трагично… «На пол, сука!» Никогда этого не говорил. «Вот, собаки, вам на чай!» Ложь. «Бей евреев (Карп Антонов, директор торга в Кунцево, был евреем. — О. М.)» Не было такого, мне было просто не до этого. Почти все свидетельства такого рода исходили от Болотова, но ни пострадавшие, ни другие участники ограблений не подтвердили этих красочных деталей. Хотя в другом Болотов проявил поразительную память — после трех лет грабительства он без затруднений помнил, где и сколько для храбрости было выпито водки — где сто граммов, где сто пятьдесят, а где и двести.
На Горбатого из фильма С. Говорухина Болотов походил разве что возрастом. Самый титулованный рабочий, член партии и «заместитель по бандитизму», как его назвал генерал-майор В. П. Арапов, Болотов вполне заслужил характеристику своих подельников, почти вдвое моложе его: трус, который хотел поживиться. Разоблачение он не воспринял ни как позор, ни как возмездие, ни как несчастье. Он запутывал следствие, валил всех подряд, лгал, настаивал, что ему угрожали и заставляли участвовать в грабежах.