Отодвинув тарелку с остатками сицилийской пасты, Денис глотнул сока и по-гестаповски посмотрел на девушку:
— Слушай, Ир, а чем ты все-таки занимаешься?
— Так… Служащая в госучреждении.
— В каком? Или это государственная тайна?
— Отряд милиции специального назначения. А по-старому — СОБР.
— Ух ты! Солидная контора, — с уважением констатировал программист. — И что ты там делаешь? Заложников освобождаешь?
— Нет, все значительно проще… — Ирина старалась изобразить непринужденность. И при этом наблюдать за реакцией собеседника. — Я — инспектор по тылу. Форму выдаю, бумаги оформляю, талоны на бензин получаю… Скучная работа. «От и до».
— А картины?
— Картины — это всего лишь хобби. Для души. Тем более что время свободное есть.
— Понимаю… Да, в душе мы все художники. Я вот тоже мечтал фотографом стать. В студию ходил, на мастер-классы, в конкурсах различных участвовал, выставки даже проводил… — Денис вздохнул и беспомощно развел руками. — А по жизни чиню компьютеры. Лев Николаевич Толстой был, конечно же, прав. Настоящий художник, как и настоящий ученый, ради призвания должен жертвовать благосостоянием и покоем. Только вот не получается жертвовать, как ни старайся. Сегодня, чтобы творить, нужно иметь не только талант, но и приличный фотоаппарат, и мощный компьютер. А все это стоит денег, которых творчеством не заработаешь. И ты бросаешь творчество ради благосостояния. Замкнутый круг…
Он многозначительно замолк, а затем коснулся ее руки:
— Извини, я отойду на секундочку.
Репин осушил бокал до дна и благодушно откинулся на спинку стула.
— Пивко у них тут очень даже приличное. Не дешевое, конечно, но денег своих стоит.
— Ты не очень-то на пивко налегай! Тебе рулить еще.
— Можно подумать, в первый раз. А твой энтузиазм меня пугает. Надо уметь расслабляться, иначе через пару лет…
— Тихо ты! — шикнул Быков. — Смотри, козел намылился куда-то… Ты пока сиди, а я за ним присмотрю.
Программист подошел к официанту-пингвину. Они о чем-то пошептались, после чего официант кивнул и направился в сторону небольшой двери в углу зала. Очкарик проследовал за ним.
Быков, выждав несколько секунд, двинулся следом. Приоткрыв без стука дверь, он увидел перед собой небольшой коридорчик, в центре которого шепталась сладкая парочка. При появлении постороннего халдей быстро засунул что-то в карман пиджака.
— Извините, это служебные помещения! — В голосе служителя ресторанных муз сквозило недовольство.
— А сортир у вас где? — задал Быков традиционный для подобных мест, не вызывающий подозрений вопрос.
— В другом конце зала. Там табличка есть.