Паки насмешливо и с какой-то брезгливостью рассматривали его. Сволочи! Как ему не хотелось показать перед ними свою слабость! Один произнес что-то вполголоса, и все расхохотались.
— Он говорыт, хорошо, что сычас нэт ветра! — с издевкой перевел Мусса. — А то тебя унесло бы в горы!
Стиснув зубы, Зданович проглотил насмешку.
— Ну, поды суда! — повелительно прикрикнул пак, и Зданович, напрягшись, оторвался от повозки.
Сделал шаг, другой…
Земля предательски колыхалась перед глазами, словно он стоял на начинающих раскачиваться качелях. Третий шаг оказался последним: Николай покачнулся и, вскинув руки, словно хотел ухватиться за что-то, что удержало бы его от падения, рухнул на землю.
Ее мир, который она едва смогла склеить после той катастрофы, вновь дал трещину.
Примерно через три месяца после их встречи в кафе «Лилия» он объявил:
— Я уезжаю.
Она не спросила «куда?», она спросила «когда?». Она поняла, что он действительно уезжает, и уговорить его не удастся.
— Недели через три. Позвонил своему бывшему однокурснику в Москву, — глухо проговорил он. — Так, по старой памяти. Оказалось, он работает сейчас в «Гидромонтаже». От них там периодически ездят в загранку. Правда, страны не ахти какие — Азия, Ближний Восток, зато «бабки» очень даже неплохие. Мне здесь такие и не снились. Впрочем, — грустно усмехнулся он, — «бабки» мне не снятся уже много лет. Так вот: им нужен сейчас на новый проект плотины в Пакистане геолог и специалист по строительным материалам. Виза, авиабилет, проживание — все за счет фирмы.
— А ты не можешь?.. Ну, здесь, у нас?
— Не могу! — оборвал он. — И ты прекрасно знаешь, что никогда не смогу! Не с моей специальностью! Сколько лет уже болтаюсь, как дерьмо в проруби! Мартин Иден[7] хренов!
Ее глаза наполнились слезами. Он привлек ее к себе, погладил по волосам и уже мягче продолжал:
— Аллочка, это ненадолго. Всего полгода. Зато я смогу отдать Наталье все, что она тратила на меня в последние годы. И на учебу сына. Знаешь, на учительскую зарплату тоже особо не разживешься.
— Но там же — опасно?
Ник пожал плечами.
— В таких случаях обычно говорят, что и здесь кирпич может на голову свалиться. Глупо, конечно, но это правда. Там хоть за риск платят большие деньги.
И вдруг она задала тот самый вопрос, который хотела, но не решалась задать эти два последних месяца. Нет, не так: она не боялась задать вопрос, она боялась услышать отрицательный ответ. «Совсем как в старой песне Ободзинского, — подумалось ей, — «А я боюсь услышать «нет».
— Ник, а ты хотел бы переехать ко мне? Жить со мной? Всегда-всегда?