— Будь счастлива! Дай бог тебе с Хасаном счастливой жизни!
Он свернул на боковую тропинку и поспешно воротился домой. В комнату свою он вошел другим человеком. Он принял твердое решение отринуть or себя все эти пустые чувства, причиняющие одни страдания, и искупить свои грехи — ведь последние годы нечистые мысли днем и ночью владели им, он дошел до того, что мечтал о встрече с девушкой, об отношениях, которые могли между ними возникнуть. В этом проявилось не что иное, как испорченность его натуры. Самым же ужасным было то, что он вздыхал попеременно то об одной, то о другой девушке.
Приезжает Азиза — и вот уже она его заветная мечта. Он восхищается ею, мечтает о ней, пишет письма, полные любви, страсти и тоски. Азиза покидает деревню — и он возвращается к Зейнаб, ищет встреч с нею и смущает вопросами о прошедших днях. Переехав в столицу и познакомившись там с красивой девушкой, он возгорается к ней любовью и в разговоре с ней забывает все свои прежние печали. Что же это такое, в конце концов? Каким порочным должно быть сердце, способное вместить любовь ко всем прелестным созданиям на свете, к этим очаровательным розам! Может быть, он родился под несчастливой звездой? Нет! Это наверняка какая‑то болезнь, снедающая его душу.
…А может быть, это жажда любить, переполняющая сердца юношей, беспрестанно волнует их, влечет на поиски той половины души, с которой душа их была слита в вечности и которая покинула своего двойника в начале творения. Обе половинки мечтают соединиться, но одна сокрыта под покрывалом, под паранджой и, мучая своего бедного друга, сама терзается в мрачной тюрьме… Да, это так!.. Что иное могло привести к тому, что Хамид, сдержанный, скромный юноша, поддался игре страстей, стал сумасбродом, почти маньяком? Сильнее любви ничего нет на свете. Она взволнует любое сердце, воспламенит любую душу. Она дарит счастье и радость, ласки любимой, ее нежные улыбки и страстные взгляды или же ввергает несчастного влюбленного в пучину отчаяния, если поиски возлюбленной тщетны.
Но Хамид ни о чем себя не спрашивал, не хотел искать себе оправдания; он думал лишь об искуплении грехов. Если он не покается, чаша его грехов опустится так низко, что его унесет мутный поток порока, он позабудет о чистых помышлениях, устремится навстречу постыдному будущему, навстречу низости и подлости, гибели совести и чести, навстречу пустой, угрюмой жизни. И смерть положит конец столь ничтожному существу, как он, который жил и умер, не сделав никому добра. Нет ничего более мучительного, чем представить себя выброшенным за порог жизни, в одиночестве бредущим по земле, чтобы исчезнуть во прахе, не оставив после себя и следа.