Хасан пошел проводить врача через пустырь к дому старосты. Солнце уже село, но тени от домов еще темнели на земле. Голубой небосвод отражался в пруду, легкий ветерок рябил воду.
Они вошли в дом старосты. Присев, доктор извлек из кармана бумагу и перо, написал рецепт, отдал Хасану и велел ему выводить жену на прогулку каждый день, за два часа до захода солнца, и точно соблюдать предписанный режим.
Когда Хасан вышел, староста спросил гостя о состоянии больной.
— Случай сложный, клянусь аллахом! Она может умереть, но еще может и поправиться. — И врач перевел разговор на другую тему.
Хасан соблюдал все предписания лрача — заставлял жену принимать лекарства, требовал, чтобы каждый день после обеда она выходила на свежий воздух. Наилучшим местом для прогулок было поле. Когда в первый раз, незадолго до полудня, Зейнаб вместе с сестрой Хасана, которая несла ему обед, вышла прогуляться, они застали Хасана лежащим под деревом. Он решил немного отдохнуть. Рядом два быка пережевывали корм. Плуг блестел в борозде, поделившей поле на две части: твердую и разрыхленную вспашкой. После обеда сестра вернулась домой, а Хасан принялся за работу. Зейнаб осталась одна. Оглянувшись, она увидела неподалеку поля господина Махмуда и вспомнила тот самый день, когда с ней случился обморок. Тогда Ибрахим подошел к ней, побрызгал водой ей в лицо и привел в чувство. И она вновь увидела перед собой дорогой образ своего возлюбленного: Ибрахим шел, слегка покачиваясь, опираясь на мотыгу и пристально глядя на нее, Зейнаб.
На другом краю поля Хасан прокладывал борозду, разрезая плугом сухую землю и подгоняя быков ударом хлыста. Быки тащили плуг, стараясь изо всех сил, разбрасывая вокруг комья земли. Хасан дошел до конца полосы, батрак поднял плуг, положил его на бок и повернул на следующую полосу. И так целый день они шли от одного конца поля к другому под жгучим солнцем, и темный загар ложился на их лица.
Эти места теперь наводили на Зейнаб тоску. Ее угнетало одиночество. Она встала. Хасан тотчас подошел к ней. Она сказала, что хочет вернуться домой, и побрела в деревню.
Но не прошла она и нескольких шагов, как передумала, что‑то вновь потянуло ее вернуться. Прислонившись к стволу дерева, она бросила взгляд по сторонам. Ей было трудно стоять — так она ослабела. Она опустилась на землю, в тень и, глядя на поле господина Махмуда, унеслась мечтами в прошлое, к тем сладостным дням, когда она была веселой молоденькой девушкой и сердце ее было свободно. О, оно само нашло возлюбленного, и тогда она поняла, что мир без него мрачен и безрадостен!