Отец недобро скосил в сторону матери кровяные глаза.
— Твое дело помалкивать! — Потом он уставился на Ланю. — А твое — сделать, как велят.
Испуганная Ланя торопливо закивала:
— Ладно, ладно.
Если бы Евсей взял мотоцикл сразу, Ланя, пожалуй, отдала бы его без колебаний. Но в тот день Евсею забрать его не удалось — пришла Зинаида Гавриловна и осталась дежурить у постели больных. А когда Синкины умерли, в доме, как водится, толпился народ. И мотоцикл увести неприметно никак было нельзя. Привлекать же чье-нибудь внимание Евсей не хотел. Он явился спозаранку на другой день после похорон.
— Одна в избе-то? — спросил Ланю, едва она открыла сенную дверь.
— Почему одна? Дора с Дашуткой спят и еще Шура ночует. А что?
— Одна, стало быть, боишься? Конечно, жутковато на первых-то порах без родителей-то. Ну, пообвыкнешь с божьей помощью… — ласковенько зачастил Евсей. — Отомкни-ка кладовую.
— Зачем?
— А мотоцикл-то?.. Запамятовала отцовское завещание?
— А-а… Так я даже не знаю, где ключ.
— Ключ-то? А ключ вот он, у меня, стало быть. — Грубыми, крючковатыми пальцами Евсей вставил ключ в замочную скважину.
Ланю покоробило: Евсей распоряжается, как у себя дома, даже ключ от кладовой себе забрал. Однако в растерянности она ничего не сказала, никак не помешала старику. Но в сенцы вышла Шура.
— Чего это замками гремите?
— Да вот, дельце тут, — засуетился Евсей.
— Какое дельце?
— За мотоциклом он пришел, — сказала Ланя.
— За мотоциклом? — удивилась Шура. — За каким это? Да, верно, ведь вы осенью «ИЖа» выиграли. Так ты что, продала его?
Ланя сбивчиво объяснила: не продала, а отец велел почему-то отдать его Евсею.
— Как это отдать? За деньги, что ли?
— Он этого не сказал, — пролепетала Ланя. Верно же, как отдать? Отец этого не сказал, теперь она ясно все вспомнила. Но он не говорил и «продай». Разве ошибся словом? Ведь он был еле жив. Приметив, что Ланя колеблется и надо, пока не поздно, действовать энергично, Евсей распахнул кладовку. Шура стала в проходе.
— Ты, Ланька, в уме? Такой подарок «калинникам»!
— Нет, не подарок… Но…
— Не нокай, а прямо скажи, что происходит.
— Я и сама не знаю!.. Но я боюсь, что мотоцикл этот как-то нечестно приобретен, — сказала Ланя, вся вздрагивая. В сенках было холодно, вышла она в одной кофточке, но все-таки зябко ей сделалось не от этого. Ее действительно обуял страх. Даже смотреть было жутко, как мотоцикл поблескивает фарой из-за спины Шуры. Будто не выигран, а украден, а Евсей явился, чтобы замести следы этой кражи, а она оказалась в роли его помощницы.
— Как нечестно? — почти взвизгнул Евсей. — На билет в магазине получали, все видели. И газета про то писала.