Только оказалось — Аришкины дела и Зинаиды Гавриловны касались. Как-то в начале зимы Аришка зашла в медпункт, пожаловалась на нестерпимые боли в пояснице. Даже распрямиться она не могла, ноги волочила.
— Как прострелило! — стонала Аришка. Было ясно — приступ радикулита. Донимала эта болезнь ее и раньше. И, как правило, приступы случались по первым морозам. Что ж, понятно. Не остережется человек, выскочит во двор в одном платье, как в теплые дни, и пожалуйста — вспышка боли, точно выстрел в поясницу. Зинаида Гавриловна даже осматривать Аришку не стала. Выписала на три дня бюллетень, дала втирание, велела прогреваться.
— Придется валяться теперь на печи, бога молить, чтобы поскорей отпустило.
— На бога надейся, да сама не плошай. Берегись простуды — болеть не будешь.
— Как бы все от береженья зависело! — не без усмешки отозвалась Аришка. — У меня-то болезнь временная, скоро отойдет. А иным и на краю могилы побывать случалось.
Намек был достаточно прозрачен. Зинаида Гавриловна согласилась:
— Да, не все от нас самих зависит. — И добавила — Если за эти дни боль не уймется, бюллетень могу продолжить только на три дня. А там придется в район на комиссию.
— Знаю, знаю, — довольно произнесла Аришка. — Мне и трех дней хватит, больше-то и не надо.
Случайно вырвались у нее последние слова или сказала она их нарочно — понять было трудно. Аришка усмехнулась еще язвительнее.
— Маленько отпустит и ладно. Там уж без бюллетеня обойдусь. Мне вроде бы полегчало. Ей-богу! — Она хмыкнула и пошла к двери проворно, будто у нее ничего не болело.
Зинаида Гавриловна осталась озадаченной. Как все это понимать? Неужели разыграла ее Аришка? Зачем? Нет же смысла насмехаться так прямо в глаза. Или еще раз показала своенравный характер, сделала это нарочито, чтобы подчеркнуть: не только у Куренкова в конторе, а и всюду в Дымелке она чувствует себя полной хозяйкой, поступает так, как заблагорассудится?
Поступок Аришки Зинаида Гавриловна поняла день спустя.
Рано лишившись родителей, Орехова росла в детском доме. Детдом этот находился в большом степном селе, километрах в шестидесяти от Дымелки. Он отмечал нынче свой тридцатипятилетний юбилей. На торжество получили приглашение все бывшие воспитанники.
Зинаида Гавриловна созвонилась с райздравом, попросила трехдневный отпуск и отправилась в детдом «на подкидных» — так местные остряки назвали способ передвижения на попутном транспорте.
Не терпелось Зинаиде Гавриловне повидаться с друзьями детства. И когда на окраине села она слезла с машины, отправлявшейся дальше по трассе, то чуть не бегом устремилась туда, где за ветлами да березами бугрились белыми шапками крыши детского дома и школа. Едва миновала первую улицу, как услышала знакомый голос.