Зинаида Гавриловна рассказала, что она собиралась за Ивашкова замуж, он нравился ей. А потом, хотя и с опозданием, выяснив его взгляды на жизнь, поняла свою страшную ошибку и решительно порвала с ним.
— Ваше мнение? — спросил прокурор зоотехника и председательницу.
— Уж больно личное это. Затрудняюсь судить, — смущенно отозвался Иван Семенович.
— Настолько личное, интимное, что как-то неудобно разбирать! — сказала Александра Павловна.
— Коммунисты не скрывают от своей партии ничего, в том числе и личную жизнь! — жестко произнес предрик и почти с ненавистью глянул на Зинаиду Гавриловну. — А вы скрыли связь не с кем-нибудь, а с главой сектантской общины.
— Поймите, я не оправдываюсь! — взмолилась Зинаида Гавриловна. — У меня была мысль рассказать об этом в райкоме. Но было стыдно, не хватило духу… А потом тоже решила, что это интимное, что главное — побороть себя…
— Вот именно, надо было побороть себя — явиться в райком и честно выложить на стол партбилет!
— Партбилет?! — испуганно поглядела Зинаида Гавриловна на предрика.
— Да, партбилет! Раз была связь с сектантом — вы уже не член партии. Религия и партия несовместимы!
— Но я же… — растерялась Зинаида Гавриловна. — Я это не совмещала. Наоборот, боролась с «калинниками», потому они мне и мстят.
— На постели не борются! — отрубил предрик.
Нет, это было не просто грубо, это было оскорбительно. Никогда, никому не позволила бы Зинаида Гавриловна разговаривать с ней в таком духе. Осадила бы она и предрика. Но это так оглушило ее, что на некоторое время она потеряла дар речи, сидела совершенно глухая и ничего не видела перед собой. Как бы впала в шоковое состояние, застыла.
Вскоре состоялось заседание бюро райкома.
Подавленная Зинаида Гавриловна ничего не сумела сказать в свою защиту, лишь просила по-человечески понять ее.
Александра Павловна пыталась отстоять Зинаиду Гавриловну, доказывала, что ошибка ее не так уж непростительна. Ивашков спас ей жизнь, и удивительно ли, что после этого понравился. Нехорошо, что она уступила ему, но хорошо, что разобралась потом, отказалась выйти замуж. Кроме того, нельзя упирать на связь с сектантом, потому что далеко не ясно, кто он, Ивашков. Лично она убеждена, что он ни в бога, ни в черта не верит.
Но ничто не помогло. Зинаиду Гавриловну исключили из партии. А Александре Павловне за попытку выгородить фельдшерицу, смазать политическую и моральную суть вопроса дали выговор.
Страшный это был удар. Вышла Зинаида Гавриловна из райкома совсем разбитая. И окажись она одна, трудно, ох как трудно было бы ей собраться с силами! Но Александра Павловна и Иван Семенович поддержали ее.