Охренеть… Кажется, парнишка был уверен, что у меня в штанах не детородный орган, а нечто иное.
В лаборатории стало удивительно тихо, этернус – те даже дышать перестали.
– То есть ты предлагаешь мне в ветреную погоду выйти на стену и заняться рукоблудством? – уточнил я на всякий случай.
Мальчишка уверенно кивнул.
Я сцепил руки в замок, оперся о них подбородком и предложил:
– Может, мне тогда сразу в овчарню наведаться? А заодно по спальням сервов пробежать? Чтобы уж наверняка.
– Ты прав, наверное, так будет лучше, – подумав, одобрил задохлик.
На этих словах я уткнулся лицом в ладони, пытаясь удержаться от гогота. Зато Агаи расхохотался на все подземелье. Его поддержали этернус. И только князь, когда наконец стало тихо, невозмутимо сказал:
– Безусловно, эксперимент получился бы занятным, но боюсь, на овчарню Дюс не согласится, а спальни сервов ему Эрхена не простит.
Агаи тем временем, вытерев выступившие слезы рукавом, выдавил сквозь смех:
– Великий Ирия! Яир, ты только что переплюнул меня по наивности и идиотизму!
– Не обольщайся, это попросту невозможно, – привел я в чувство аптекаря и сочувственно хлопнул красного, как вареный рак, Яира по плечу:
– Невежество ужасно, не правда ли?
Он промолчал, но после этого случая перестал называть меня Ансуре.
* * *
К концу зимы Азала уже напоминала гудящий улей. Полупустой прежде замок наполнился народом. Давно поднялись в небо серебристые птицы из легатума. Ради того, чтобы мы вовремя узнали о приближающейся беде, пришлось еще раз залезть в озеро – воды, что выжал вампир с моего плаща, хватило всего лишь на три кристалла. Озеро действительно не причиняло мне вреда, правда, в место, что пригрезилось во время солнечного ветра, тоже не пускало. То ли мешала плоть, то ли для того чтобы туда попасть, требовалось снова стать двинутой тварью, готовой уничтожить все живое. Надо сказать, размышления о скрытой сущности доставляли мне много тревоги. Я опасался, не получат ли защитники Азалы внезапно нечто, что уничтожит их самих. Впрочем, выбора у меня не было. А если и был, то я упустил свой шанс еще там… на развилке дорог, одна из которых вела в Пустошь. Теперь оставалось пожинать плоды этого выбора. С достоинством, по возможности.
В один из дней я проснулся в тревоге. Сначала не понял, что меня разбудило, а потом дошло: в небе висел, выводя серебристые трели, маленький и неказистый вестник тепла – веснянка. Невзрачная птичка, раньше всех возвращающаяся из зимних странствий.
Не в силах лежать в кровати, я оделся, накинул плащ и выбрался в галерею. Там меня и нашел вампир.